Татьяна Иванова - Саланга

300 лет изучено досконально. Но никогда и нигде за все это время не упоминалось ни о каких текстах. Единственное, что успокаивало сэра Сэмюэля в этой ситуации, это терпеливое ожидание заговорщиками утра.

Значит, ничего непредвиденного не произойдет до завтрака. А поэтому он обязан сейчас уснуть и выспаться. Сэмюэль вздохнул, лег в кровать и постарался заснуть. Ничего не получалось. Тогда он прибег к старому доброму способу подсчета овец и примерно на 822-й овце уснул крепким сном.

3

Утром, посвежевший после сна и холодного душа, сэр Сэмюэль вышел в гостиную. За столом сидели Моритэль и девушка. Она была вчера в компании, но ничем по поведению не отличалась от остальных и Сэмюэль не помнил ее имени. Тонкий запах орехов говорил о том, что она из лесных жителей, в отличие от степных Моритэля и его семьи. Они пахли полынью.

— Садитесь, сэр Сэмюэль-младший. Нам надо поговорить, — сказал Моритэль.

Сэмюэль сел.

— Это саланга. Она проводник. Она поведет вас в мелонизовую чащу.

Сэмюэль наклонил голову в знак приветствия.

— Могу я узнать ваше имя? — спросил он. Ведь саланга — это просто «лесная жительница».

— Нет.

Про себя Сэмюэль удивился, но в ответ лишь кивнул головой в знак понимания.

— Дело в том, Сэмюэль, что мелонизовая чаща, как вы знаете, является центральным объектом нашего эпоса и вход туда непосвященным не разрешен. Те, кто нарушал этот запрет, обратно не возвращались. И это не была месть людей. Это чаща убирала лишних носителей знания. Поэтому те, кто хоть раз ходил в мелонизовую чащу и возвращался, образовали нечто вроде клуба, как у вас говорят, где они могли делиться своими знаниями друг с другом. Мы не знаем, примет ли чаща вас. Из всех проводников саланга — самая опытная. Несмотря на ее возраст, ей всего 25 лет, она прожила в чаще более 7 лет и никто не знает лучше нее всех троп этого места. Поймите нас, вы не местный житель и даже не житель этой планеты. Мы одобряем ваш интерес к нашей истории, но удивлены, что вы выбрали объектом изучения такое странное место, как мелонизовая чаща. Поэтому у нас с салангой возникли некоторые вопросы на этот счет. Мы зададим их вам, а вы уже сами решите, отвечать на них или нет. Только мы по вашим ответам будем судить о том, пустить ли вас в путь, или попросить улететь отсюда, и никогда больше не возвращаться.

— Задавайте вопросы, — сказал Сэмюэль.

— Какая истинная цель вашей поездки? — спросила саланга.

— Изучение истории Лиоликумбы.

— А точнее?

— Изучение истории мелонизовой чащи.

— Почему вы так заинтересовались чащей?

— Потому что ее возраст по данным исследований превышает возраст вашей планеты почти вдвое.

— Что вы собираетесь сделать с информацией, которую получите?

— Или я опубликую ее, или не опубликую. Как я могу судить о том, чего у меня нет.

— У вас есть при себе оружие?

— Нет.

— Лекарства?

— Нет.

— Что вы хотите еще рассказать нам о своей миссии?

Сэмюэль вздрогнул. Слово «миссия» было сказано на английском языке. Саланга знала английский язык.

— Да ничего особенного. Мои исследования были оплачены Институтом геологии, у меня три года срока до сдачи доклада в печать, у меня нет родственников, болезней и состояния. Вот, вроде, и все.

Долгий взгляд саланги изучил его лицо. Лицо было честным и немножко недоуменно-обиженным. Как раз таким, каким должно быть.

— Ладно, — обратилась саланга к Моритэлю. — То, что он не сказал сейчас, он вынужден будет сказать потом. Я берусь за это безнадежное предприятие.

— Мы выходим сегодня ночью, — сказала она Сэмюэлю. — Придумайте себе имя покороче, чем сэр Сэмюэль-младший. А то однажды я не успею вас позвать.

— Меня можно звать Сэм. А как я буду звать вас?

— Кричи мне «Эй!». Я отзовусь. В 23:00 я выхожу.

Будь готов.

Весь остаток дня Сэм слонялся по дому. Салангу он до вечера не видел. Хозяева делали вид, что не замечают его, даже Ким не заговаривал с ним.

К 23:00 он был готов. С небольшим рюкзаком за плечами он сидел на земле у входа в дом. Саланга вышла с заднего двора, кивнула ему головой, махнула на прощание дому, где ей никто не ответил, и пошла на восток. У нее не было никаких вещей, кроме ножа, прикрепленного к правой икре и широкого пояса, с которым ни один саланг не расставался даже ночью.

Они шли всю ночь. У жителей Лиоликумбы хорошо развито ночное зрение. Сэму пришлось надеть очки, чтобы не --">