Рафаэль Алоизиус Лафферти - Ох уж мне эти ребята

Ох уж эти мне ребята

— Мистер Маккарти, вы не знаете, чем лучше всего очистить нож от крови? — спросила маленькая Кэрнадин.

Мосбэк Маккарти, старый полицейский, удивился;

— Что за странный вопрос от девятилетней девочки?

— Уже десятый пошел, — возразила Кэрнадин.

— Вначале я должен посмотреть, что за нож.

— Да это я просто так спросила, к тому же нож не у меня, а у Юстаса.

— Ну-ка тащи его сюда быстренько вместе с ножом.

— Я не знаю, где он.

— Так пошли за ним одного из своих поклонников.

— Я не знаю, какие такие поклонники.

— А Толстяк Фрост, он разве не твой дружок?

Итак, Толстяка послали с поручением.

Незастроенный клочок земли с маленьким оврагом позади был единственным местом, где старый Мосбэк мог спокойно посидеть и отдохнуть. На этом же клочке земли находилось помещение клуба тайного общества «Бенгальские тигры», перед которым стояла скамейка.

Мосбэк был слишком толст и высок, чтобы заходить в клуб, но он каждый день присаживался на скамейку и отдыхал.

— Вы нам, однако же, портите репутацию, — заявила ему Кэрнадин Томпсон. — Все другие клубы нас презирают за то, что к нам заходит фараон. А вам следовало бы знать, что мы должны убивать полицейских согласно нашему уставу.

— Вот не знал, что у «Бенгальских тигров» существует устав. Он что у вас, писаный?

— Не совсем чтобы писаный, но вполне действующий, из девятнадцати параграфов, так, мне кажется, их называют. Он передается устно от отца к сыну и от матери к дочери со времен основания клуба.

— И давно клуб основан?

— Завтра будет две недели.

Тут пришел Толстяк Фрост и привел Юстаса, но без всякого ножа.

— Я слышал, Юстас, ты где-то нашел нож со следами крови? — спросил Мосбэк.

— Нож принадлежит мне, и я не скажу, где он. Фараоны всегда отбирают у людей разные вещи. Это у них называется изъятием вещественных доказательств.

— Папа говорит, что все полицейские — мошенники, — присовокупила Кэрнадин. — Но я сказала: «Все, кроме Мосбэка», на что папа заявил: «Да, это верно, он не мошенник, он просто дурак».

— Ну, твой папа тоже не гений, Кэрнадин. Так вот, Юстас, малышам не положено иметь окровавленные ножи. Где ты его взял и куда спрятал?

— Я вытащил его из одного человека.

— Надо говорить: «Я взял его у одного человека», понятно? Он что, сам тебе его дал?

— Не совсем. Но он ничего против не сказал.

— Но говорил он, что ты можешь взять его?

— Нет, он вообще ничего не говорил. Я спросил его, но он не стал отвечать. Я не мог его разбудить.

Мосбэк заволновался.

— Юстас, сейчас же принеси мне нож и покажи, где ты его взял, а не то я тебя так отшлепаю по попе, что своих не узнаешь. Я не позволю себя дурачить какому-то восьмилетнему мальчишке.

— Уже девятый пошел, — сказал Юстас. — Я как раз собирался положить нож на место, откуда его взял, а потом умыть руки. С моей репутацией с законом лучше не связываться.

И он убежал.

Мосбэк, тяжело пыхтя, последовал за ним. Он видел, как мальчик легко, будто кошка, взобрался на дерево, а потом спустился назад. Нож был у него спрятан в развилке дерева. С ножом в руке он сбежал в овраг, и, когда Мосбэк добрался до места действия, он замер от ужаса, на голове волосы встали дыбом. Потому что на дне оврага лежал какой-то бродяга, в груди его торчал нож, а маленький Юстас на глазах полицейского уходил от убитого.

— Юстас, что ты наделал? — прошептал Мосбэк.

— Я, как и говорил, вставил нож туда, где его взял.

— И куда же ты теперь направился, что ты сейчас собираешься делать?

— Как что? Собираюсь мыть руки.

Только тут старый полицейский впервые заметил, что руки мальчика выпачканы не грязью, а черной, запекшейся кровью. И он про себя заметил, причем не впервые, что слова детей надо всегда воспринимать в прямом смысле.

— Вы, Мосбэк, видимо, самый глупый полицейский в подразделении, — сказал капитан Кейл. — Невероятно, как это вы могли допустить, чтобы на вашем участке убили человека, а потом позволить восьмилетнему ребенку вытащить из трупа нож, убежать с ним и спрятать на дереве, наконец, вернуться назад и вставить его обратно на место. Вы хоть знаете убитого?

— Нет.

— А кто живет в тех пяти домах, что упираются задами в овраг, знаете?

— Да, знаю.

— Кто?

— В первом живет человек, которого я ни разу вблизи не видал: он всего неделю назад купил этот дом и только вчера --">