Нина Кирики Хоффман , Уолтер Йон Уильямс , Андрэ Мэри Нортон , Нил Гейман , Джек Уильямсон , Майкл Стэкпол , Джейн Линдскольд , Томас Френсис Монтелеоне , Грегори Бенфорд , Роберт Силверберг , Стивен Браст , Дженнифер Роберсон , Джеральд Хаусман , Мартин Гринберг , Уильям Сандерс , Джон Герберт Варли , Джек Холдеман , Джон Джексон Миллер , Робeрт Шекли , Фред Томас Саберхаген - Мир Роджера Желязны. Лорд фантастики

различный образ жизни, мы часто подолгу не виделись. Он гораздо больше времени, чем я, уделял путешествиям, мы оба были очень заняты, и наши графики очень часто не согласовывались. Избегая, по своему обыкновению, ссор, он ненавидел конфронтации; это приводило к тому, что он никогда не говорил и не делал ничего такого, что могло бы расстроить окружающих, особенно друзей и близких. Такое поведение делало его неизменно приятным компаньоном.

Но эта позиция имела и отрицательную сторону, ведь от людей скрывалась информация огромной важности, например, тот факт, что Роджер умирал от рака.

Когда он умер, я был очень зол на него, и даже теперь, спустя почти два года, я все еще злюсь, не только за то, что он оставил нас обезроджеренными, но также и за то, что он держал неизбежность своего ухода в секрете. Но я справлюсь со своим гневом. В конце концов он же сделал это не нарочно.

Кто-нибудь когда-нибудь напишет его подробную биографию. Здесь не место приводить даже ее основные вехи. Скорее уместно будет посмотреть, какой отблеск оставил дух Роджера в умах других талантливых авторов, какие искры его талант смог выбить из них. И услышать от этих других о его влиянии на их жизнь. И на мир в целом. Истинную любовь нельзя забыть… а может, можно?

ФРЕД САБЕРХАГЕН

Уолтер Йон Уилльямс ЛЕТА

Даву позволил разобрать себя для путешествия назад. Он чувствовал, что его уже расчленили: оставшаяся часть, тупое животное, которому удалось выжить, ничего не значила. Капитан свое откомандовал, а Кэтрин было уже не вернуть. Даву не хотел провести остаток лет среди звезд, превозмогая боль и пытаясь справиться с зияющими пустотами в своем штабе, окруженным молчаливым сочувствием команды.

Кроме того, он больше не был нужен здесь. Команда по терраформированию сделала свое дело и погибла в полном составе. Все, кроме Даву.

Даву лежал на нанокровати, позволив крошечным аппаратам резать себя кусок за куском, превращая его тело, разум и неутолимое желание в длинные полоски чисел. Нано заползли сначала в его мозги, нанося на карту, записывая их содержимое, а затем начали отщипывать от создания кусочек за кусочком, так, чтобы он не чувствовал дискомфорта от ощущений расчленяемого тела.

Даву надеялся, что нано отключат боль до того, как угаснет сознание, чтобы запомнить, каково это — жить без муки, ставшей теперь частью его жизни, но этого не случилось. Даже когда сознание помутилось, он все еще отчетливо ощущал, до последнего проблеска света, острую, как игла, боль утраты, похороненную в сердце.

Когда Даву проснулся, боль была тут как тут — память от агонии чистым контральто выла в первых лучах забрезжившего сознания. Он увидел обои в синюю полоску, силуэты в овальных рамках, шелковые цветы в вазах. Спальня была оформлена в ранневикторианском стиле. Хрустящие простыни, свет, струящийся из окна. Незнакомец — волосы до плеч, черный сюртук, небрежно повязанный галстук — смотрел на него из готического кресла. В правой руке человек держал трубку, в которую набивал табак хорошо развитым пальцем левой ноги.

— Я ведь не на «Бигле», — сказал Даву.

Мужчина мрачно кивнул. Пальцы левой руки сложились в фигуру, означающую «Да».

— И все это — не виртуальная реальность?

Снова «correct». «Нет».

— Значит, что-то не так.

«Correct». «Да. Одну минуту, сэр, если позволите». Человек закончил набивать трубку, сунул ногу в теплый домашний туфель и зажег трубку старомодной зажигалкой, непонятно как оказавшейся в левой руке. Раскурил, затянулся, выдохнул дым, положил зажигалку в карман и поудобнее устроился в объятиях орехового дерева.

— Я — доктор Ли, — сказал он. «Приготовиться», — сказала его левая рука, изобразив комбинацию из пальцев, применявшуюся на устаревших компьютерах, которые помещались на ладони, комбинацию, которая когда-то означала пауза, так же, как «correct» означало ввод — enter. «Пожалуйста, оставайтесь в кровати еще несколько минут, пока нано перепроверят работу. Излишняя осторожность утомительна, — он выпустил клуб дыма, — но полезна для спокойствия рассудка».

— Что произойдет, если они обнаружат ошибку?

«Не беспокойтесь».

— Большой ошибки быть не может, — сказал Ли, — иначе беседа не текла бы столь гладко. В самом худшем случае вам придется поспать еще некоторое время, пока исправления не будут внесены.

— Могу я вытащить руки --">