Юрий Александрович Виноградов , Артур Игнатиус Конан Дойль , Евгений Яковлевич Гуляковский , Александр Кучеренко , Журнал «Искатель» - Искатель. 1980. Выпуск № 06

потемнело в глазах.

— Кто?

С тех пор этот вопрос стал чуть ли не главным в его жизни.

Три раза устраивал Ачилов на Узуне засады, подбирался сюда ночами с погашенными фарами. А раз пешком отмахал километров пятнадцать через пустыню, чтобы себя шумом мотора не выдать, — и все напрасно. Никак не удавалось встретиться лицом к лицу с браконьерами, словно кто-то их предупреждал о вылазках охотинспектора. Но всякий раз, бывая на Узуне, видел Ачилов их страшные следы.

— Добавь еще, — умоляюще попросил охотинспектор.

— Рад бы, но большего от нашей старушки не добьешься, — невесело пошутил шофер.

В этот миг открылся Узун — пологая узкая лощина длиной километра в два. Виктор затормозил, «газик» осторожно, словно нащупывая тропу, пополз вниз, громыхая плохо закрепленными канистрами и железным инструментом, и наконец остановился.

Узун был пуст. Мирно журчал блестящий, в ладонь шириной ручеек, извиваясь между приземистыми, пышно разросшимися кустами. Сумеречный предвечерний свет скрадывал пространство. От далеких гор тянуло прохладой.

Ачилов тяжело спрыгнул на землю, уставшее после долгой тряски тело плохо слушалось. Подтянул повыше спустившиеся голенища брезентовых сапог и неторопливо пошел вдоль берега, поглядывая по сторонам. Виктор, шагавший рядом, не выдержал, вздохнул:

— Ну и красотища. По мне, тут бы и жил, что еще человеку надо!..

Раздвинув кусты, они с Ачиловым вышли на небольшую поляну. У воды остатки большого кострища, трава измята, истоптана. На деревце остатки окровавленного шпагата, которым, по всей видимости, привязывали тушку джейрана для освежевания. На земле валялись отрубленные ножки.

— Попировали, охламоны, — сказал Виктор зло. Все его добродушие как рукой сняло. — Я б таких… — Он решительно рубанул ладонью воздух, не найдя подходящих слов. — Опять мы не успели с вами.

— Не успели, — эхом отозвался Ачилов, приседая у костра. Взял головешку, она была еще теплой.

Поднявшись повыше, охотинспектор увидел следы грузовой машины, стоявшей в кустах, покуда ее хозяева отдыхали после удачной охоты на джейранов. Ачилов подобрал оброненную гильзу, понюхал. Стреляли недавно.

— Может, догоним? — неуверенно спросил шофер. — Они не иначе как в город подались.

— Кого догонять будешь? Может, мне скажешь? ЗИЛов вон сколько по дороге мотается. К геологам, нефтяникам, чабанам, на канал. Пойди найди. Браконьеры сейчас или в городе ужинают, или на буровую воду повезли… Да и доказательств у нас никаких, — в голосе Ачилова звучала безнадежность. — Поехали домой…

Матово-черная лента асфальта монотонно и бесконечно бежала навстречу, то подымаясь, то опускаясь на пологих холмах. Иногда перебегали ее быстрые струйки поднятого ветром песка. Дорога то приближалась к пустыне, то отступала от нее к предгорной степи. В темном провале неба висела полная луна, заливая ровное пространство мертвенно-желтым светом.

Дорога располагала к размышлениям. Ачилов уселся поудобнее, попробовал мысленно проанализировать события последнего времени, которые лишили его покоя и уверенности. Что стоит твоя работа, когда под носом орудуют браконьеры, а ты, охотинспектор, ничего не можешь сделать? Что стоят многочисленные похвалы в твой адрес и слава «грозы браконьеров», не отступавшего никогда и ни перед кем?

«Кто же мог это сделать?» — мучительно думал охотинспектор. Сначала ему казалось, что на Узуне бывали многие, но, сопоставляя факты, он убеждался, что действуют один-два человека. Подобранные гильзы были из одной партии, из красноватого картона, изготовленные на одном заводе. В городском охотничьем магазине таких сроду не было. И следы грузовика одни и те же. На протекторе правого колеса лысина в ладонь.

Действовали браконьеры умно и хитро, так, что даже он, Ачилов, знавший, как ему казалось, все уловки любителей поживиться за счет природы, раз за разом попадал впросак, приезжая на «место происшествия» после…

Мысль эта пришла внезапно.

— Слушай, Виктор, ты никому не говорил о нашей поездке?

Шофер, не отрывая глаз от дороги, пожал плечами.

— Вроде никому. Разве только Вале? Попробуй ей не сказать.

Валентина Афанасьева, хрупкая белокурая девчушка со швейной фабрики, была невестой Виктора. Через месяц предстояла свадьба. Сам Виктор Ромадин был вне подозрений, вырос на глазах у Ачилова, недавно вернулся из армии, где водил тяжелую машину по горным --">