Владислав Валерьевич Выставной - Планета на прокачку

Владислав Выставной Планета на прокачку

– Вы довели давление до предела? – спросил капитан.

– Да, – ответил инженер.

– До скольких атмосфер?

– До шести с половиной.

– Доведите до десяти!

Это было чисто американское приказание. Лучше не мог сказать даже капитан парохода на Миссисипи, стремящегося обогнать конкурента.

– Консель, – сказал я моему славному слуге, стоявшему рядом, – знаешь ли ты, что мы, вероятнее всего, взлетим на воздух?

– Как будет угодно хозяину, – ответил Консель.

Жюль Верн, «Двадцать тысяч лье под водой»

Пролог

…Перед глазами плыли цветные круги вперемешку с какими-то отвлеченными картинами: извивающаяся лента трассы, уходящие вперед по правому и левому борту ярко раскрашенные «спортяги» соперников.

Уходили они легко, словно Илья и не двигался вовсе с ревом в расточенных до предела цилиндрах, с хрустом в любовно перебранной коробке передач и опасным свистом в самодельной системе подачи закиси азота. Они не просто обходили его – они улетали вдаль, в иные миры, как фантастические инопланетные космические корабли, обогнувшие неуклюжий земной спутник связи.

И следом в неведомую даль летели холодные колкие звезды… Или это были просто болезненные «звездочки» у него перед глазами?

Все еще мелькали в возбужденном сознании полосы разметки и запрещающие знаки, все еще звенело в ушах от акустического удара из пузатого «прямоточника».

Но в действительности все это было уже в прошлом. И теперь спустя минуту оцепенения стали наконец проявляться картины реальности.

Вначале взгляд сфокусировался на лопнувшем и покрывшемся красивыми трещинами лобовом стекле. Потом фокус передвинулся дальше – туда, где вспучился грудой искореженного железа капот. Как это ни удивительно, но поднимающийся из капота дым подействовал на Илью успокаивающе. И он, с внезапно накатившим равнодушием, рассматривал все еще крутящееся переднее колесо, которое, по всем законам оптики, увидеть из кабины было никак нельзя. Это ж как его вывернуло…

Оптика здесь была ни при чем. Только чистая механика взаимодействия твердых тел и сопротивления материалов…

– Жив?! – проорали в ухо.

Это Макар. И когда он успел только? Или просто не получилось отъехать далеко от места старта?

– А то… – кисло отозвался Илья. – Жив. Вопрос – зачем?

– Э, парень, ты, это самое, наверное, в шоке, – озабоченно произнес Макар и, крякнув, без особых усилий отломал висевшую на одной петле дверцу. – Вылезай давай. Отойдем от греха подальше…

Когда они отошли метров на пятнадцать, за спиной грохнуло. Затылок лизнула горячая волна, запахло бензином и горелым пластиком.

– Ого! – восторженно произнес Макар. – Круто! Как говорится, со вторым днем рождения тебя, Илюха!

Илья не ответил.

Он не думал о своем чудесном спасении и даже о том, что странным образом почти не пострадал при ударе. Он молча и опустошенно смотрел, как догорают плоды его долгого, упорного и, как оказалось, такого бесполезного труда…

– Если тебя это утешит, – шмыгнув носом, сообщил Макар, – сегодня по гороскопу тебе были противопоказаны полеты на самолете. Хе-хе… Или я что-то не то сказал?…

1. ТС № С400ОЕ23

1

Телевизор упорно делал вид, что его невнятное бормотание и вялая смена картинок представляют собой обычную бессмысленную телевизионную кашу. Что он просто-напросто бескорыстно и от души развлекает зрителей, заполняя их тусклый досуг веселой музыкой и яркими красками искусственной заэкранной жизни.

С каким трудом ему удавалось сдерживать готовое вырваться из динамиков рокочущее зловещее рычание, нечто вроде «подойдите ближе, бандерлоги… ближе»…

Ведь проклятый ящик через этот дурацкий сериал уже третью неделю настойчиво и целенаправленно зомбировал Илью и его приятелей.

– Нет, ну что за бред! – воскликнул Илья и с досадой швырнул в экран скомканный пакет из-под чипсов. – Ведь и ослу понятно, что та смазливая Джессика и есть убийца, и ясно это стало еще в прошлую пятницу! Почему идиот-инспектор ничего не желает видеть?!

– Ну, все не так уж и очевидно, – лениво отозвался Макар. – Я например, не понимаю, чего ты кипятишься…

– Блин, ну что, он, Коломбо недоделанный, не въезжает, что ли, что тот окурок баба курила? Ну, куда, куда ты смотришь, Шарапов?! Ты на помаду, на помаду смотри!..

Конечно, причиной паршивого настроения Ильи был --">