Евгений Колос - Взлом сияния

сильно желает.

***

Вышли из капсулы будто светом озаренные. Мне так казалось, пока Вацлав не разрушил фантазии, сказав о простой нехватке мороза. Я знал, каково значение слов о морозе лично для него. Старик почувствовал уязвимость, хотел, чтобы его пожалели. Я мягко прошептал «Ну-ну» и приобнял печального человека, пока мы направлялись к выходу. Однако в обессиленном тяжелыми воспоминаниями теле Вацлава вдруг проснулась сила, которая увела нас с пути.

Подошли к окошку со шлемами виртуальной реальности. Пришлось на месте зарегистрироваться, поскольку не планировали сюда заходить. Очередные вольности с расписанием сбивали с толку. Вацлав провел ладонью по сенсорному датчику, и микросхемы зафиксировали оплату. Не верилось, что все происходит наяву. Надел шлемы на меня и себя, и мы вместе, как лучшие друзья, погрузились в усиленные ароматы сада сакуры, цветы которой в реальности почти не пахнут. Затем прониклись сердцебиением человека на смертном одре – и тьмой в момент истощения энергии. Прибор особенно популярен среди тех, кто хочет вернуть смысл жизни. Завершили сеанс еще одной аромотерапией – окунулись в бумажные шлейфы старомодной библиотеки.

Перед уходом из галереи Вацлав заскочил в уборную, я остался ждать рядом с дверью. Собрался погрузиться в файлы с воспоминаниями о необыкновенных приключениях, как вдруг ощутил в виске неприятное жжение. Сенсоры и периферическое зрение не подвели – меня и правда нагло сверлили взглядом. Судя по тепловым следам на полу, слежка шла с того момента, как мы с Вацлавом сняли шлемы. Медленно повернул голову и увидел, как в углу трутся двое молодых людей.

Так нельзя делать, неприлично, но ведь очень любопытно. Да и Вацлав пока не пришел. Я настроил слух на голосовые волны незнакомцев. И услышал то, чего не должен слышать. Обидное. То, из-за чего стало плохо:

– Поэтому тварей нужно чаще перезапускать. Благодаря своему биоматериалу они растут, чтобы мы привыкли к ним, но не стареют. Представь, сколько всего люджеты запоминают. И для чего? Страшно подумать, куда приведут накопленные знания. А ведь так много самоубийц среди пользователей, которые не меняют модели и впадают в депрессию из-за комплексов. Надо менять. А б/у модели пригодятся не только другим пользователям вообще-то – на производстве самое место. Вон, старик тот – обезумел, не иначе. Играет с люджетом в дружбу.

Вацлав никогда меня не передавал. Как старику, наверное, страшно наблюдать за идеальным существом, которое много лет остается таким, каким был он в 21 год. Прекрасный возраст, всегда говорил Вацлав. Мысли свежи, и смелости достаточно для реализации идей. И все же горечь рассуждений не прервала удивительный процесс в моем теле. К щекам подобрался жар, ноги гудели от неподвластной разуму тряски, а дыхание сбилось. Легкие наполнились невыносимой желчью, которую можно было побороть, как тогда казалось, одним способом.

Я сорвался с места и побежал в сторону парочки. Под ногами вился вихрь пыли – так быстро перебирал ногами. Из ноздрей вырывался горячий воздух, и не хотелось останавливаться – мчался так свирепо и жадно, будто от скорости зависели жизни. Подбежав к ребятам, схватил высокого белобрысого парня за воротник, отутюженный наверняка еще одной бездушной машиной. Потянул самодовольное рыло к себе и увидел глаза – очень близко. Никогда в жизни ни на кого не смотрел с такого расстояния. От хулиганской ухмылки не осталось и следа. Я душил испуганного мальчишку его же воротником, пока в изумленных глазах сверкали слезы.

Парень из страха ничего не говорил, а я молчал, поскольку злился. В голове проносились разные мысли. Хотелось ударить мальца и объяснить ему, что ни к кому нельзя относиться как к вещи. Затем я задумался о последствиях содеянного. Утиль, перезапуск, новая сборка. Части распродадут на куски для новых дешевых люджетов. Что я наделал? Перешел грань, к которой и близко никто и никогда не подходил.

– Убери от него руки, – за спиной громом раздался холодный и даже металлический голос Вацлава. По коже пробежалась ледяная струя.

Внезапно осознание реальности оказалось до безумия острым. Надо мной висело тело пацана – корчился в муках от жгучей боли в горле и попытках выбраться из цепких пальцев андроида. В углу забился второй мальчишка, прятал голову между коленями. Поодаль пялилась толпа очарованных хаосом людей. Стояли молча, поскольку изучали, пытались ухватиться за чувства, --">