Муба Ракшина - С карманами звезд

заметила.

– Все равно, она меня бесит.

И мы молча дошли до моего дома. Тут я пожалела о своем предложении, потому-что перед подъездом стояла моя мама. Она прижимала руку к груди и шумно дышала. Влад, кажется, не знал куда деться и уже готов был развернуться и убежать.

– Заходите домой, – сказала мама и опустила руку.

– Зачем?

– Зайдите домой, мне надо вам что-то сказать.

Предчувствуя проблемы мы зашли в квартиру, сталкиваясь в тесной прихожей.

– Я не запрещаю вам гулять вместе, только чтобы я всегда знала где вы, – сказала мама быстро, словно продумала эту фразу заранее, – идите в детскую, а я пока чай сделаю.

Такого я не ожидала, но теперь уже некуда было деваться, сняв обувь мы прошли в мою комнату. Не зная что теперь делать, я села на кровать и уставилась в окно. Влад стоял у шкафа осматривая совершенно ему неинтересные книги и безделушки.

– Можно включить?

– А?

– Музыку можно включить? Странно сидеть в полной тишине.

На полке стоял старый магнитофон, перемотанный изолентой и без двух кнопок.Я пожала плечами. Магнитофон щелкнул и вместо музыки раздались какие-то жуткие звуки. Попытавшись достать кассету он порвал пленку, которую зажевал магнитофон и она повисла длинной коричневой лентой.

– Ты все ломаешь, – сказала я зло, хотя знала что магнитофон уже давно не работал.

Влад пытался закрутить пленку обратно, но у него не получалось. Зашла мама и позвала нас пить чай.

– Извините, мне нужно идти домой.

–Хорошо, – посмотрела на него мама, – придешь завтра?

Со своего места на кровати я замотала головой, чтобы он не вздумал согласиться.

– Да, – ответил Влад, – я принесу магнитофон.

Когда они вышли я легла на кровать и закрыла голову подушкой. Неприятности никогда не заканчиваются, нужно просто научиться с ними жить.

На следующий вечер Влад действительно позвонил нам в дверь. Я не вышла из комнаты, надеясь, что у него не хватит смелости зайти.

– Да, буду чай, спасибо, – раздался голос из прихожей.

Кажется, это его месть мне. Я сидела и злилась, слушая как он разговаривает с мамой на кухне, словно бы он примерный сын ее лучшей подруги.

А потом, постучав, он зашел ко мне и протянул коробку с магнитофоном. Я ее не взяла.

– У тебя такая хорошая мама, я думал, она меня будет ненавидеть.

– Она просто думает, что мы безумно влюблены и, если нам не разрешать встречаться, мы опять что-нибудь натворим.

– А ты собираешься?

– Что?

– Собираешься что-нибудь натворить?

– Нет, а ты? – с издевкой сказала я.

– Ну, я и не сделал ничего плохого. Ты втянула меня в эту историю, а теперь еще и злишься.

– А тогда на заводе? Ты тоже ничего не сделал? – спросила я.

Влад замолчал.

– Я знаю, ты имеешь право злиться. Просто ты сказала про моего отца и я не смог этого вынести. Но я и не думал причинить тебе зло. Я бы не дал им обидеть тебя.

– Да, конечно, сейчас легко говорить.

– Ты можешь никогда меня не прощать, только скажи, ты правду говорила тогда про моего отца? Он …– Влад замолчал.

«Лучше знать жестокую правду, чем жить в воображаемом мире» вспомнились мне слова Антона. Похоже, они во всем ошибались. И я больше не хочу вспоминать про них.

– Нет, ты меня не правильно понял. Я ничего такого не имела в виду. И давай больше не говорить об этом.

– Хорошо, – он кивнул с благодарностью.

– А ты тогда не пострадал? Когда окна разбились.

– Не пострадал? Из меня столько стекла вытащили. Смотри! – он расстегнул рубашку и спустил ее с плеч. Я закрыла рот рукой – грудь и плечи были в шрамах, в крупных, с вывернутой кожей и поменьше, еле заметных ниточках. В некоторых местах рядом со швами были фиолетовые пятна. Меня пронзил стыд – наверно, ему было очень больно, когда я кидала в него камнями.

– Я вас сейчас яблоки занесу, – донесся из кухни мамин голос.

– Одевай скорее! – я бросилась натягивать ему рубашку, он стал путаясь застегивать пуговицы. Я застегнула ему воротничок и только успела схватить коробку с магнитофоном, когда вошла мама. Она не смотря на нас поставила тарелку с яблоками на стол, словно бы зашла и не проверить вовсе.

– Классный магнитофон, – сказала я и покрутила коробку.

– Да, новый.

Когда мама вышла Влад посмотрел на рубашку, она была застегнута через две пуговицы и одна сторона была длиннее другой.

Пытаясь подавить истеричный смех я сжала рот руками. Влад посмотрел на меня еще испуганными глазами, а потом тоже беззвучно рассмеялся прижав ладонь ко --">