Денис Витальевич Килесов - Самосбор: Легенды Гигахрущевки

рабочих смен, которым нет конца. Что поделать, ведь жизнь в Гигахрущевке никого не балует отдыхом. Ты либо добросовестно работаешь, что есть силы, производя для остальных жителей пищевой концентрат, бетон или детали механизмов, либо оказываешься без жилячейки, которую столь любезно предоставила тебе Партия. А без клетушки с тяжелой гермодверью бессмысленно надеяться на выживание при очередном самосборе. Так что… как пишется на агитплакатах, «Береги рабочую минуту», и будешь жить!

Кладовщик 2-д разряда Скороходов Миша устало привалился к стене. Сегодня смена вновь затянулась гораздо сильнее положенного. Усталость – чёрный сгусток морального и физического истощения – налилась свинцом, делая каждый шаг тяжелее предыдущего. В погоне за лишним трудоднём в журнале учета, опять пришлось отпахать две смены подряд. Бесконечная номенклатура запчастей, крепежей и заготовок крутилась в голове, будто рой трупных мух. Не хотелось заходить в ячейку и ложиться спать. Не хотелось возвращаться на работу. Даже лечь под дверь в надежде, что твою тушку растворит в себе самосбор – и то не хотелось. Эти псевдофилософские рассуждения прервал отчаянный стон пустого желудка. Организм яростно требовал белкового концентрата.

Все автоматы раздачи в узле были уже закрыты до следующей смены, а в жилячейке Мишу ждал лишь пустой, как голова Управблока, продовольственный ящик.

«Может, потерпеть до утра? Проснусь, возьму талоны и… у-у-э-э-э…» – живот скрутило в неприятном спазме.

Если в Гигахруще сердца жителей в основном не требовали перемен, то, по крайней мере, отдельно взятый организм в них сейчас точно нуждался. И с каждой минутой все острее.

– Чернобог тебя дери, до Вольдемара, видимо, придётся тащиться. А то так можно и до начала смены не дожить, – сдавленно выругался Миша, ощупывая живот. Внутри что-то бурчало и ворочалось, всячески выказывая свое искреннее недовольство положением дел. – Сколько там этажей, десять? Пятнадцать? Ай, не важно. Лишь бы пожрать чего найти…

Вольдемар когда-то работал с Мишей в одном межблочном узле. Однако, как-то раз, при инвентаризации, он перепутал крысиный яд с зелёным концентратом. Все обошлось малой кровью, умер не особо благонадежный гражданин, но начальство сделало провинившемуся строгий выговор. На что Вольдемар разозлился, показал начальнику жест, считающийся неприличным среди пролетарской интеллигенции, и бросил ему на стол заявление об увольнении. Спустя два графика бунтарь уже устроился контролером в пищеблок пятью этажами ниже. С тех пор минул целый цикл, а Миша так и не удосужился навестить товарища на новом рабочем месте.

– Что же, вот и повод, – усмехнулся Миша, направляясь к лифту. – К тому же, вроде, его пищеблок круглосменный.

Двери лифта со скрипом раздвинулись и выпустили Мишу в большое помещение. Здесь было гораздо больше места, чем жилячейках или актовых залах. Скорее всего, когда-то это был цех одной из фабрик. Потолок терялся во тьме, до него от пола было метров двенадцать. Небольшую бетонную площадь заливал яркий свет люминесцентных ламп. Разрезая ночной мрак, на стене полыхала вывеска: «Пищеблок «Бетонная радуга». Ниже висел плакат с разноцветной надписью: «У нас – концентраты всех цветов! И пусть никто не уйдет голодным!». За прилавком никого не было.

– Ау-у! Хозяева! Есть, кто дома? – Миша толкнул дверь в пищеблок, она легко открылась. – Вольдемар?

В помещении было светло, лампы работали с едва различимым гулом. Большое окно, обращенное к лифту, было забрано толстой решеткой. Лишь небольшая дверца оставалась незащищенной – через нее контролер выдавал тюбики с концентратом. Все стены были завешаны партийными агитплакатами разной степени сохранности. Кажется, новые просто наклеивались поверх истрепавшихся. И так гигацикл за гигациклом.

«Наверное, если срезать весь этот культурный слой, можно будет подсчитать примерный возраст Хруща», – подумал Миша и усмехнулся.

На убитом временем столике стоял старенький радиоприемник «РекПлан-56», без конца транслирующий «ПрожекторХрущ». Справа от него, в жестяной пепельнице, высилась гора окурков. Рядом с ней лежал складной нож, который Миша одолжил своему товарищу еще во время работы на складе. На спинке стула сиротливо висел костюм контролера. Вольдемара нигде не было видно.

– Долг платежом красен, хех, – нож исчез в кармане штанов, вернувшись к своему законному владельцу.

Пожав плечами, --">