Ольга Комарова - Неправильная последовательность

Длинные гудки почти сразу сменились родным голосом. Харден выдохнула, чувствуя, как отлегает от сердца. Если бы что-то случилось, на другом конце провода не молчали бы.

– Мам? Привет, как ты?

– Ох, Харден, – она улыбалась. Девушка слышала это, прекрасно зная все оттенки голоса одного из двух самых дорогих людей, – хорошо. На самом деле, даже очень хорошо. У твоего отца, похоже, стойкая ремиссия. Он стабилен.

– Хорошо, – сердце постепенно успокаивалось, переставая стучать в ушах. Харден плотнее укуталась в плед, чувствуя озноб, хотя отопление в квартире никто не отключал, – хорошо. Что говорят врачи? Прогнозы не изменились?

– Тот же срок: три-четыре месяца у нас есть, а дальше… ладно, это ты и так знаешь, – она немного помолчала, захлёбываясь собственными словами, и поспешила сменить тему, чтобы лишний раз не вспоминать. – Как у тебя дела? С работой и вообще?

– Я получила стажировку в следственном комитете.

В повисшей тишине девушка с затаённым дыханием ожидала реакции мамы. Чтобы не выдать всё разом, закусила палец, отсчитывая секунды до первых слов. Ильмики хватило на шесть.

– Ты сейчас не шутишь? – она спросила полушёпотом, явно не веря происходящему.

Тогда Харден не выдержала. Выпалила всё на одном дыхании. Про следственный департамент и стажировку с не самым дружелюбным, но очень перспективным детективом, послужной список которого был ни много ни мало идеален. Про то, что в случае успешного расследования и получения хороших характеристик она сможет перевестись в ряды следователей, а значит автоматически получит уровень доступа С. Что, в свою очередь, прировняет её и, главное, её семью к касте высококвалифицированных специалистов. Что позволит продвинуть её отца в очереди на пересадку лёгких на несколько пунктов вперед.

– Понимаешь? – её голос дрожал от волнения, каждое слово давалось с трудом, но Харден упорно превозмогала собственный восторг. – Мама, если у меня получится…

– А если нет?

– Что? – как гром среди ясного неба.

– Что если не получится? Харден, пойми, твой перевод – это русская рулетка, – она не хотела говорить это, но надо было. Чтобы дочь понимала: они не живут в сказочном мире. Это реальность, в которой планы не всегда сходятся с тем, что мы получаем. – Пойми, я не пытаюсь тебя отговорить, но если ты себя обнадёжишь, а в итоге ничего не выйдет, тогда…

– Выйдет, – и столько стали было в голосе, что удивилась даже сама Харден. Но отступать не собиралась. – Выйдет, и я сделаю всё, чтобы другого не произошло. Ты только… не сомневайся. Поддержи меня, это всё, о чём я прошу. Остальное сама сделаю. У меня получится, обещаю. Только не говори больше, что у меня ничего не получится.

Ильмики молчала. Харден уже начала думать, что она вновь сомневается, но внезапно услышала тихий смех. Поначалу расстроилась, думая, что мама смеётся над её идеей, но потом поняла – это нечто другое, нечто тёплое, не направленное на желание обидеть.

– Ты вся в отца, – наконец произнесла женщина глухим голосом. Но она не осуждала, скорее, наоборот, смирилась с выбором дочери, – Адальор тоже ведь такой. Настойчивый, уверенный в своей правоте. Правильно говорят: дочери всегда больше похожи на отцов. Даже не знаю, как к этому относиться.

– Мам, папа хоть раз обещал тебе что-то и не выполнял обещанного?

– Нет, – снова улыбнулась Ильмики, понимая, к чему клонила девушка.

– Вот видишь. А я его копия. Как минимум по характеру. Верь мне. У нас всё получится.

Они ещё долго говорили обо всём и ни о чём. Харден хотела бы поговорить и с папой, но его состояние не позволяло этого сделать. Однако мама с удивительной чуткостью сглаживала все неприятные углы, когда речь заходила о тех событиях, которые вся их семья предпочла бы забыть и никогда не проживать заново.

А вообще вечер удался. Завершив разговор около полуночи, девушка обнаружила, что не имеет ни сил, ни желания подниматься с насиженного места. Пригревшийся на коленях мистер Ширма добавил уверенности, что спать она сегодня будет явно не в спальне. И спорить с котом или собственными желаниями девушка не стала. Так и уснула в гостиной, понимая, что утром будет жалеть о столь неудачной позе, но двигаться всё равно не собиралась. Драгоценные минуты в царстве Морфея оказались важнее будущих неудобств.

Глава 2