Коллектив авторов - Вечное солнце. Русская социальная утопия и научная фантастика второй половины XIX — начала XX века

ВЕЧНОЕ СОЛНЦЕ Русская социальная утопия и научная фантастика второй половины XIX — начала XX века Сборник

Как скоро идеал, более высокий, чем прежний, поставлен перед человечеством, все прежние идеалы меркнут, как звёзды перед солнцем, и человек не может не признать высшего идеала, как не может не видеть солнца.

Л. Н. Толстой

В поисках «зелёной палочки» (Предисловие)

На пороге XX века, в 1898 году, три уральских казака сели в Одессе на пароход, отплывавший за границу. Если бы мы спросили у казаков, куда они держат путь, то получили бы странный ответ: «В Беловодское царство». Да разве есть такое? Казаки были убеждены, что есть.

На общей сходке в Кирсановском посёлке собрали им станичники две с половиной тысячи рублей — деньги немалые — и наказали объехать сколько нужно стран, но Беловодье найти. И вот без языка, без карт и путеводителей казаки объехали полсвета. Судите сами, вот их маршрут: Одесса — Константинополь — Афон — Смирна — о‑в Патмос — о‑в Родос — о‑в Кипр — Бейрут — Сидон — Яффа — Иерусалим — Порт-Саид — Суэцкий канал — о‑в Цейлон — Сингапур — Сайгон — Гонконг — Шанхай — Нагасаки… Дух захватывает от одного перечисления городов и островов.

Из Японии через Владивосток, Читу, Иркутск и Красноярск казаки вернулись домой в уральский посёлок. Всё путешествие продлилось около пяти месяцев.

Что же это за Беловодское царство и где оно должно быть? Первые печатные упоминания о Беловодье восходят к 1807 году. А в 30–40‑е годы прошлого века урядники и исправники то и дело сообщали начальству о поимке целых групп крестьян, направлявшихся в Беловодье. В некоторых группах было до трёхсот человек. Где это Беловодье, никто толком не знал, но некоторые имели на руках письменные маршруты — «путешественники», как тогда говорили. Несмотря на разнобой, из «путешественников» можно было понять, что Беловодье лежит за морем в Опоньском (Японском) царстве и расположено на многих островах. Живут там русские люди, убежавшие ещё во времена Алексея Михайловича, спасаясь от Никона-еретика.

Советский фольклорист К. В. Чистов, которому принадлежит заслуга сбора материалов о Беловодье, опубликовал в одном малодоступном широкому читателю издании (труды Карельского филиала АН СССР, 1962, вып. 35) тексты трёх основных редакций «Путешественника». Вот что можно узнать из них о Беловодье: «В тамошних местах татьбы и воровства и прочих противных закону не бывает. Светского суда не имеют. Управляют народы и всех людей духовные власти». «И войны ни с кем не имеют: отдалённая их страна». «И всякия земные плоды весьма бывают изобильны, родятся виноград и срачинская пшена» (то есть рис). О священниках и епископах говорится: «и все служат они босы», — и сразу представляешь себе русских крестьян, которые даже во время богослужения стоят босые.

Один из трёх уральских казаков, Г. Т. Хохлов, во время этого путешествия вёл дневник. Он был опубликован в 1903 году в таком солидном издании, как «Записки императорского русского географического общества по отделению этнографии». Инициатором публикации был Владимир Галактионович Короленко, который написал к ней обстоятельное предисловие, где, в частности, говорится: «…Всё путешествие казаков, при незнании языков и без всяких пособий в виде карт или географических сочинений, представляет психологически настоящий подвиг с целью критической проверки невежественных сказаний».

Как же надеялись казаки найти и узнать единоверцев? Не догадаетесь: по колокольному звону. Нельзя без волнения читать, как в далёком Сайгоне, заслышав колокольный звон, казаки бросились бегом по направлению звона. Увы, храмы оказались не православные.

Вся эта история далеко не так курьёзна, как может показаться на первый взгляд. Не случайно Короленко написал в упомянутом предисловии о трёх казаках-землепроходцах: «Их настроение, которое переносит мысль на несколько веков назад и кажется таким архаическим, есть — и это следует помнить — настроение и мировоззрение огромной части русского народа».

Легенда о Беловодье возникла в среде одной из старообрядческих сект — бегунов, или «странников». Члены этой секты и в самом деле не имели постоянного местожительства, не признавали паспортов, налогов, рекрутчины — вообще властей. К середине XIX века у них было около --">