Александр Петрович Казанцев - Иномиры

косу со спины на плечо.

— А вот так. Не тебя, и все тут.

— А если догадаюсь? — лукаво произнесла младшая.

— Сделай одолжение, — холодно отозвалась Лена.

— Неужели тебе Юра сказал?

— А хотя бы и так? Или это разглашение государственной тайны?

— Не государственной, а межгосударственной.

— О, я вижу, ты в курсе дела!

— Я в курсе всего, что касается Альсино.

— А я в таком случае — всего, что касается Кочеткова.

— Я так и знала, что у вас любовь.

— Ну и что же? Только тебе можно?

— Он же не иностранец, не увезет тебя в другую благословенную страну.

— А мне, может быть, и не надо! А вот что тебе надо, мне не слишком ясно.

Сестры уже покинули дачу и, так разговаривая, нередко пикируясь, приближались к железнодорожной платформе. Деревья под луной отбрасывали тени. В просветах кружевных пятен дорога казалась серебристой.

— Предо мной кремнистый путь блестит… — сказала Оля.

— И звезда с звездою говорит, — усмехнулась Лена. — Только не знаю, при чем ты-то тут? И о каких звездах идет речь?

— Давай нарвем цветов, пока поезда нет. Они тут прямо у платформы растут.

Лена почему-то согласилась, и они вместе стали собирать букеты, хотя это ночное занятие выглядело довольно странным.

Но в скором времени им предстояло встретиться и с вещами еще более странными.

Зашумел поезд, теперь уже совсем близко. Подошла электричка. Замелькали освещенные окна вагонов. За ними в этот поздний час сидели по два — по три человека в каждом. Приехавшие спускались со ступенек на дорогу к дачам, у которой девушки собирали при свете станционного фонаря цветы.

Пропустив сначала тех, кто приехал, Оля и Лена вошли в вагон и сели подальше от старушек, скорее всего отправившихся в лавру, чтобы успеть к ранней службе.

Хотя здесь, казалось, их никто не мог услышать под перестук колес, девушки все-таки сначала помолчали, словно спохватились, что проболтаются о чем-то ненароком.

И даже когда, выйдя на нужной станции, уже шли знакомой Оле дорогой заводским поселком к проходной авиазавода, и тут не обменялись ни словом, погруженная каждая в свои мысли. И Лена, полагаясь на сестру, даже не запоминала, как идти обратно.

Кочетков и Альсино ждали их у так называемой непроходимой проходной, через которую всем посторонним вход заказан.

Кроме старого вахтера, у калитки дежурили два милиционера и какой-то штатский с подозрительно прищуренными проницательными глазами.

Не испытывая ни малейшего смущения, Лена бросилась Кочеткову на шею.

— Не отпущу! — нарочито надрывным тоном закричала девушка.

Милиционеры переглянулись, штатский погасил ухмылку. Вахтер оставался непроницаемым, а Оля, покосившись на Лену, радостно смотрела на Альсино.

— Я больше не буду голосить по-бабьи, — шепнула Лена, — но, знаешь, очень хочется. — И она вручила Кочеткову ночной букетик полевых цветов.

Альсино понимающе смотрел на молодых людей, потом обернулся к Оле. Она улыбнулась и тоже отдала ему свой букет:

— Это у нас называется любовь. А у вас?

— Если говорить не о словах, а о понятиях, то у нас тоже.

— Я так и думала. Правда-правда, — отозвалась Оля и, понизив голос, добавила: — Мне что-то страшновато становится…

В этот момент на автомашине подъехали остальные участники экспедиции в параллельный мир.

Первым вышел английский лорд, похожий на высокий сухой ствол с невозмутимым выражением на гладко выбритом лице. Он напоминал проповедника на картинках прошлого века. Рядом с ним совсем маленьким казался японский физик, аккуратный, внимательный, почтительный. Последним вышел толстый американец, широко улыбаясь и загадочно подмигивая всем.

— Американцы считают, что никогда не вредно сказать — «почти». Надеюсь, мы почти не опоздали? Не так ли, джентльмены?

— О'кей! О'кей! — отозвался Кочетков. — Нам уже пора.

И он обменялся несколькими словами со штатским. Милиционеры важно наблюдали. Вахтер дотошно проверял предъявленные документы.

— По русскому обычаю, надо присесть, — сказала Лена. — Да некуда. А ты, Оля, что ж не прощаешься с Альсино?

— А мы не расстаемся, — с вызовом заявила Оля и добавила смущенно: — Правда-правда! Ты уж передай там нашим. Объясни…

— Она шутит? — посмотрела Лена на Альсино. Тот помотал головой:

— Она включена в экспедицию. По моей просьбе.

— Ах так! — вне --">