Борис Борисович Батыршин - Клык на холодец

– Что ж, полагаю ваш коллега неплохо обрисовал суть проблемы.

– Гость одарил несдержанного полковника доброжелательной улыбкой. Тот насупился и отвёл взгляд. – Кстати, если мне память не изменяет, вы получали из Нью-Йорка образцы их… хм… биологической продукции?

– Верно, тащ генерал! – подтвердил полковник. – Правда, не препараты для трансплантологии, а что-то другое. Какие-то особые грибницы…

– Что вы с ними сделали?

– Передали для изучения в МГУ, в профильную лабораторию, расположенную в Главном Здании.

Гость удивлённо поднял брови.

– То есть, непосредственно в Московском Лесу?

– Да. У нас здесь нет подходящих специалистов.

– Неожиданно… и как результат?

– А никак. – ответил за полковника председательствующий. – Поначалу наметились некоторые успехи. Мы даже собрались разворачивать на базе одного из спецсанаториев мощности для э-э- э…

– Полезного использования. – с готовностью подсказал ассистент.

– Верно, полезного использования полученных наработок. Перспективы-то вырисовывались – о-го-го! Ну а дальше началось: «объективные трудности», «слабо изученные аспекты«. Короче, не справились.

– Что полученный биоматериал?

– Использован в процессе исследований. Остаток уничтожен, о чём составлен соответствующий акт.

– Ладно, это сейчас не так важно. – гость сделал неопределённый жест. – Давайте подведём итог: заокеанские преступные кланы намерены включить в зону своих интересов Евразию. Ресурсов Манхэттена и Токийского Болота, где так же отмечена их активность, для этого недостаточно – вот они и нацелились на Московский Лес.

* * *

В комнате отдыха из мебели были только журнальный столик и большие, из мягкой бежевой кожи, кресла, предназначенные для VIP-персон. Совещание только что закончилось, и владелец Бункера предложил продолжить его в узком кругу.

– Минералку, только холодную.

– Мне тоже, Ниночка. – добавил генерал. – И молодому человеку…

На присутствии аналитика настоял гость, и генерал не нашёл повода ему отказать. И теперь бросал искоса на выскочку хмурые, не обещающие ничего доброго, взгляды.

Секретарша (вообще-то офицер-адъютант при начальнике департамента) вышла, покачивая бёдрами, обтянутыми форменной юбкой на ладонь короче уставного образца. Генерал проводил её мечтательным взором и повернулся к собеседникам.

– Мы слушаем, Алексей Петрович. Только постарайтесь без лирических отступлений.

Аналитик чувствовал себя неуютно. Он не посмел развалиться в VIP-кресле, а устроился краешке – прямой, будто проглотил линейку.

– Наши рекомендации основаны на предположении, что Лес принимает, прежде всего, тех, для кого он – последняя надежда. Мы намерены искать кандидатов на внедрение среди людей, заведомо лояльных нашей службе и государству, но оказавшихся в непростой жизненной ситуации. Чтобы переселение в Лес могло показаться им приемлемым выбором.

– Позвольте?.. – гость поднял два пальца.

Генерал кивнул.

– Вы исходите из того, что Лес способен определять намерения и, скажем так, движущие мотивы?

– Примерно так.

– Допустим, мы найдём достаточно лояльного кандидата, попавшего в ту самую «непростую жизненную ситуацию», и склоним его к сотрудничеству. Допустим. Но, если Лес может копаться в мозгах – что помешает ему отвергнуть агента, как отвергал до сих пор всех завербованных?

Аналитик приободрился. Он явно ждал этого вопроса.

– В этом суть нашего подхода. Лес ничего не определит, поскольку наш избранник не будет давать согласия на сотрудничество!

– Хотите применить гипномнемонические техники? – встрял генерал. – Кажется, это мы уже пробовали.