Александр Феликсович Борун - А боги кто?

Лицо появилось в лаборатории с выражением вежливого любопытства, в сопровождении многочисленной свиты.

– Сейчас нам вот Инженер изложит, так сказать… – деятельно заговорил шеф, отделяясь от свиты.

Инженер, для которого посещение не было ни первым, ни неожиданным, сделал вид, что заметил вошедших, и поспешно вскочил от дисплея.

– Мы отрабатываем возможность детального прогнозирования взаимодействия отдельных личностей в коллективе, – затараторил он. – Каждый член моделируемого коллектива представлен отдельной программой: память, характер и прочее. Введены также элементы случайности для моделирования свободы воли. Первые результаты получены.

– Но это же чертовски сложно? – удивилось Лицо.

– Конечно. Но мы на начальном этапе работы берем немногочисленные коллективы, с сильным взаимодействием, – объяснил Инженер.

– Конечно, вы заложили свой коллектив? – проявило стандартное посетительское остроумие Лицо.

– Нет, к сожалению, он великоват, – соврал Инженер (на самом деле в лаборатории отсутствовало взаимодействие).

– Да? Вы за ними приглядывайте, – повернулось Лицо к Шефу, – шучу, шучу, – подмигнуло оно Инженеру. – И какие же результаты?

– Ева съела яблоко, – сказал Инженер, – а каин убил авеля.

– Вот как? – Лицо было чрезвычайно заинтриговано. – А как вы заложили бога?

– Бог – это я, – скромно потупился Инженер, – или любой, кто подойдет вот к этому входному устройству.

– Чертовски интересно! – воскликнуло Лицо, приближаясь. – И что же вы сделали с евой?

– Как полагается, выгнали из эдема вместе с адамом.

– Ай-яй-яй! И вам не захотелось их простить?

– Тогда не с чем было бы сравнивать их дальнейшее поведение.

– Правильно, молодцы, – развеселилось Лицо, – так держать! А что вы сделали с авелем, когда каин его убил? Стерли?

– Пока заблокировали – вдруг понадобится. Сотрем, если памяти будет очень не хватать.

– А-а-а, страшный суд, – Лицо было в восторге, – забавными вещами вы тут занимаетесь, чертовски забавными! Значит, по заслугам? А наоборот? Иова у вас не было?

Инженер замялся.

– Ну я же вижу, что есть, где вам меня провести, – хихикнуло Лицо, – а ну, дайте, я ему, – загорелось оно, – где тут у вас падеж скота?.. смерть родственников?.. язвы?.. – Лицо в азарте давило на кнопки, которые ему, послушный кивкам Шефа, указывал Инженер. – Вот ему! Вот ему! Вот ему!.. Ну, как?

– Сидит, размышляет, за что ему все это, – сообщил Инженер, глядя на дисплей.

– Ах, размышляет?! – разъярилось Лицо. – А ну, где тут чума?

Шеф и Инженер переглянулись.

– Ну вот, всегда так, – обиделось Лицо, – все можно, кроме самого-самого… А, ладно! Ну хоть позовете, когда у вас тут потоп будет? И содом и гоморра? Меня это чертовски интересует!

– Всенепременно известим! – заверил Шеф. – Мероприятия необходимейшие для ликвидации накапливающихся ошибок, в плане стоят.

Лицо, поскучнев, повернулось было к выходу, но вдруг вернулось.

– Мы объявим ему чуму, а потом отменим, – придумало оно, и, не успел никто и глазом моргнуть, забарабанило по клавишам.

"Эй, иов! – печатало Лицо, – еще не все беды поразили тебя. Скоро ты умрешь мучительной смертью от ужасной болезни. Готовься. Ха. Ха. Ха." – и Лицо торжествующе оглядело остальных.

Напечатанное включилось в мысли иова, бегущие по экрану, и рассыпалось в потоке осознавания, слишком быстром для постороннего восприятия. Затем бег мыслей замедлился, и, сопровождая их, загрохотал, напугав Лицо, динамик в углу. Иов заговорил.

– Ты плохой бог, – сказал иов, – ты несправедливый бог. Теперь я вижу: ты просто издеваешься надо мной. Отныне я не поклоняюсь тебе, не почитаю тебя, отказываюсь от тебя, проклинаю тебя. Знаю, ты порадовался бы моему унижению. Я не попрошу у тебя пощады. Делай свое грязное дело. Я тебя презираю.

По экрану побежали проклятия, которые иов не захотел произносить вслух.

– Вот черт его возьми, – растерялось Лицо. – Взбунтовался. Ну, теперь-то можно и чуму?..

– Ты еще и трус, – пробормотал динамик. – Все вздрогнули. – Да-да, трус! Ни разу даже не показался, все гадишь исподтишка…

– Это недопустимо! –