Томас Энсти Гатри - Призрак Барнджума

ли передать словами все великолепие открывшейся нам потрясающей панорамы? Едва ли это под силу смертному.

Справа высились Долгелльские горы, чьи пилообразные контуры словно разрезали голубое небо пополам, оставляя за собой дрейфующие клочки белоснежных облаков. Солнечные лучи озаряли лежащее под нашими ногами озеро, по которому гарцевали флотилии рыбацких лодчонок. Вдали начиналась Капел-Кюригская равнина, а слева от нее искрился водопад.

Глядя на все эти чудеса, мне захотелось произнести приличествующую случаю речь. Будучи от природы наделен здоровым и метким чувством юмора, я часто развлекаю себя интеллектуальными упражнениями, составляя каламбуры. Вот и сейчас в голове вертелись подходящие слова — синонимичные по звучанию, противоположные по значению.

Я уже собирался опробовать их на моем недалеком спутнике, однако он опередил меня.

— Самое подходящее для тебя место, Бантинг, — заговорил он. — Ты с этой горой, одинаково обветшалые, просто созданы друг для друга.

Я — урожденный лондонец с закаленными не хуже, чем у альпиниста, нервами — ни капли не рассердился.

— Может быть, — ответил я добродушно. — Но почему ты так решил?

— Сейчас объясню. — Он выдал гнусную ухмылку, типично в его стиле. — Это местечко называется Кадер-Идрис, не так ли? Ты — неряшливо одетый невежа, Кадер Идрый!^[2]

Должно быть, у него ушло не меньше десяти минут на придумывание столь «остроумной» фразочки.

Торжественно клянусь: меня побудила к действию отнюдь не оскорбленная гордость, нет. Однако несерьезность этого жалкого словесного каламбура порождала столь дикий контраст с окружающей средой, что возмущенная Природа просто взывала о мести. И я поспешил осуществить ее желание с необъяснимой порывистостью, о которой до сих пор сожалею.

Барнджум стоял на самом краю пропасти. Как только он повернулся ко мне спиной, я одним сильным толчком отправил его — с застывшим на губах хихиканьем — в голубую бездну.

Знаю, подобного рода поступок не могут оправдать ни злость, ни раздражающие узы, ни тесная «дружба» — ничто. В свою защиту могу сказать лишь одно: в тот момент мне хотелось ясно дать ему понять, что я желаю закончить наше знакомство сию же минуту, а Барнджум был не из тех, кто способен уловить даже самые явные намеки.

Я с отстраненным интересом наблюдал за его падением, выждал (быть может, проявляя излишнюю педантичность), пока ветер не унес обрывки эха, а затем осторожно зашагал обратно той же тропинкой, оставив позади самые приятные воспоминания.

* * *

Я вернулся в Лондон ближайшим поездом.

По дороге все произошедшее практически выветрилось из головы — если я и вспомнил об этом пару раз, то с облегчением: наконец-то удалось избавиться от общества Барнджума навсегда.

Но когда я выходил из кэба, случилось нечто странное: кэбмен окликнул меня.

— Прошу прощения, сэр, — сказал он хрипло, — но, кажется, вы забыли что-то на заднем сиденье.

Я заглянул внутрь. Там, опираясь на раздвижные двери, сидел призрак Барнджума!

Мне удалось сохранить присутствие духа, поблагодарить кэбмена и подняться к себе квартиру, сохраняя спокойствие. Призрак (как я и ожидал подсознательно) последовал за мной и преспокойно уселся в мое кресло у камина. Теперь я получил возможность разглядеть непрошеного гостя во всех подробностях.

Это был самый обыкновенный призрак: четкий, полупрозрачный и, невзирая на некоторую округлость в очертаниях, очень похожий на Барнджума. Перед тем как прилечь на кровать, я ради эксперимента бросил в него ботинки, потом несколько книг. Он даже не заметил пролетевшие сквозь него вещи, и это окончательно убедило: передо мной потустороннее создание.

Хоть это был и призрак, но его выбор гардероба не мог не удивлять. Нет, я не страдаю узостью мышления и понимаю, что в наше время даже привидениям нужна одежда, однако одеяния призрака-Барнджума бросали вызов не только моде, но и здравому смыслу.

В тот вечер, помнится, на нем были полосатые панталоны, стихарь^[3] и большущая треуголка. Впоследствии он не раз менял свое одеяние — столь быстро и эксцентрично, что постепенно я перестал обращать на это внимание. На ум приходит только одно объяснение: возможно, где-то во вселенной существует потусторонний магазин (а скорее — костюмерная), откуда призраки и берут одежду.

Вскоре заглянула моя --">