Леонид Свердлов - Прародитель демонов

тихо сказал Черный Джо. —   Маленькие такие человечки.

— А-а! Понятно. У одного моего знакомого недавно на кухне тоже были маленькие зеленые человечки. Они ему, представляешь…

— Билли! Маленькие зеленые человечки это совсем другое. Извините, пожалуйста, продолжайте. Итак, что же натворил падший брат Эндрю, и при чем тут мы?

— Лучше послушайте это, —   сказал маг, доставая из кармана старинный свиток пергамента.

Дрожащими от волнения руками, он развернул свиток и торжественно прочитал:

«Презренный отступник

Отдаст его людям,

Великий преступник

О нем позабудет.

Он алчность на помощь себе призовет

Обретший свободу, свободу вернет.

Лишь те, кто сумели его обрести,

Сумеют весь мир от цедзипа спасти.

Тогда Зло со злом попытается слиться,

И может все шляпой навеки накрыться».

Маг замер в благоговейном восторге.

— От чего спасти? —   спросил Билли после короткой паузы.

— Цедзип. Это на языке магов, самом древнем языке в мире, —   ответил старик. —   На нем почти никто не говорит, пишут и того меньше, а читать вообще могут только единицы, да и то справа налево. Этому слову нет аналогов в обычной речи. Оно означает, что… ну, что совсем плохо все будет.

— Понятно, —   сказал Билли, почесав в затылке. —   Я думаю, твой стишок как раз и есть это самое слово.

— Точно, —   согласился Джо. —   Если честно, стихи отвратительные. За глагольные рифмы убивать надо. Вы, конечно, очень солидный маг, но стихи писать абсолютно не умеете. Я тоже раньше такие писал, но Билли меня отучил, и я этому очень рад. Графомания это болезнь, от нее нужно лечиться, а у вас она в очень тяжелой форме.

— Ну, знаете! —   маг, обиженно надув губы, свернул свиток. —   Так раскритиковать можно что угодно. И вообще это не стихи, а пророчество.

— Тем более. В пророчестве каждое слово должно быть к месту. Что значит «накрыться шляпой»? Я понимаю, это такое образное выражение, но если это пророчество, а не похабный стишок, то и слова надо подбирать соответственно. Если накрыться, то уж короной, шутовским колпаком, в крайнем случае, медным тазом. Нельзя же брать первое попавшееся слово только потому, что оно подходит по размеру! И ни один уважающий себя пророк не станет рифмовать отступника с преступником.

— Что вы мне тут про рифмы рассказываете! —   совсем рассердился маг. —   Я к вам по серьезному делу пришел. Сила пророчества не в рифмах, а в том, что оно сбывается. Когда демоны алчности обуяли падшего брата Эндрю, он похитил золотой сосуд, где был заточен Прародитель Демонов, и сбежал с ним в параллельный мир. В ваш мир. Магический орден послал меня, опытнейшего из магов, найти того, к кому в руки попал этот сосуд. Волшебный камень на посохе указывал мне путь. Видите, как светится? Значит, Прародитель Демонов где-то рядом.

Черный Джо хлопнул себя ладонью по лбу.

— Точно! Я, наконец, понял. Пару месяцев назад я выиграл в карты у одного чудика золотую бутылку. Эх, ну и игра же была! Мне никогда в жизни так карта не перла, этот дурень проигрался в пух, хоть и жульничал неимоверно.

— Как же опустился брат Эндрю! —   покачал головой маг. —   Использовать магические секреты предков для того чтоб жульничать в карты! Какой позор! Впрочем, противостоять силе пророчества Верховного Мага древности не может никакой шулер. Теперь вы сами видите, что оно сбывается. Ведь вы великий преступник, не так ли?

— Так, конечно, —   Черный Джо скромно опустил глаза.

— В таком случае, вы должны немедленно отдать мне сосуд, пока Прародитель Демонов не натворил бед.

— Просто так взять и отдать? —   Билли нахмурился. —   А что, Джо, бутылка действительно из чистого золота?

— Договоримся, —   Черный Джо положил Билли руку на плечо. —   Принеси, пожалуйста, бутылку. Она в подвале. Сейчас спокойно сядем и все обсудим.

Маг хотел что-то сказать, но Билли уже спускался в подвал.

Сосуд он заметил сразу, хоть тот и стоял в самом дальнем углу. Воздух над ним дрожал, будто в нем горел огонь, но сосуд был совсем холодным. Тьма сгущалась над ним, казалось, что он излучает тьму, как огонь излучает свет. Даже Билли, которого трудно было чем-то пронять, стало не по себе. Ему вдруг показалось, что тихий, но властный голос приказывает ему: «Освободи меня! Открой бутылку!»

Отвыкший в тюрьме от --">