Клэй Маклауд Чэпмен - Пожиратели призраков

Клэй Чэпмен Пожиратели призраков

Clay McLeod Chapman

Ghost Eaters

© 2022 by Clay McLeod Chapman

© Алина Ардисламова, перевод, 2024

© Михаил Емельянов, иллюстрация, 2024

© ООО «Издательство АСТ», 2024

* * *

Посвящается М

Душистые плоды волшебного растенья

Они давали всем, как призраки глядя.

И каждый, кто вкушал, внимал во мгле забвенья,

Как ропот волн стихал, далеко уходя;

Сердца, в сознаньи всех, как струны трепетали,

И если кто из нас друг с другом говорил,

Невнятные слова для слуха пропадали,

Как будто чуть звеня во мгле безбрежной дали,

Как будто приходя из сумрака могил.

Альфред Теннисон «Вкушающие лотос» (пер. К. Д. Бальмонта)

То священник придет и осмотрит, и если язва на доме распространилась, то это едкая проказа на доме, нечист он.

Левит 14:44 (Синодальный перевод)

Пролог. История о привидениях

Три года назад

Это Сайлас придумал тащиться на погост. Мы закинулись еще у него в общаге, чтобы кислота успела дать в голову. К тому моменту, как мы подошли к кованому железному забору вокруг голливудского кладбища, все четверо были уже сильно под кайфом.

– Что мы творим, что мы творим… – все бесконечно бормочет себе под нос Амара, – что мы творим, что мы…

– Помянем ушедших, – шепчет Сайлас, первым перелезая через забор. Он просто перепрыгивает через высокие шипы, как олимпийский чемпион по расхищению могил. Такое преступление тянет на золотую медаль.

Бедный Тобиас, кажется, никак не поймет, куда ставить ногу. Его потрепанные «Вэнсы» постоянно скользят – прямо воплощение дохляка на детской площадке, у которого не хватает сил подтянуться на перекладине. Ему стыдно просить о помощи, и он отталкивает руку Сайласа всякий раз, когда тот ее предлагает.

– Я сам, я сам, – все бормочет он.

У дороги стоим только мы с Амарой, поэтому тянем руки к тощей заднице Тобиаса и толкаем. Я буквально чувствую кости в его ягодицах. На мгновение складывается впечатление, что он взлетает, как летучая мышь, хлопающая крыльями в синеве неба.

Амара следующая. Она начинает визжать, практически насаживаясь на одно из ржавых копий. Мы все шикаем на нее, по крайней мере, пытаемся в перерывах между приступами смеха. Она перелезает через забор и падает лицом вниз. Я не могу разглядеть в темноте, как она приземлилась – Сайлас не разрешает нам включать фонарики на телефонах, – так что сначала волнуюсь, не расшибла ли Амара череп о надгробную плиту или типа того. Но она хихикает, как настоящая ведьма, катаясь по траве, так что с ней точно все нормально.

– Давай, Эрин, – зовет Сайлас. Он держится руками за решетку, почти просовывая между ними лицо. Будто заключенный, которого я пришла вытащить. – Твоя очередь.

Я не могу удержаться. Его лицо так близко. И губы так близко. Наклоняюсь и целую его через забор. На моих щеках остается ржавчина, размазывая макияж. Да уж, привет, столбняк.

– Боже, какая гадость, – театрально-громко шепчет Амара, – снимите уже себе гробницу.

Внезапно я начинаю паниковать: «Я не могу через это перелезть». А если оступлюсь и упаду на эти острые пики?

– Аккуратно, – отзывается Сайлас, – я тебя держу.

Он и Тобиас хватают меня за ноги, пока я подтягиваюсь на самую высоту. Представьте пирамиду чирлидерш, где две гимнастки подкидывают меня в воздух, я выделываю самое офигенное сальто и приземляюсь четко на надгробие в стиле «Добейся успеха».

И ошибетесь. Я сваливаюсь прямо на задницу. Очень больно.

– Порядок? – нависает надо мной Сайлас.

– Кажется, я сломала бедро.

– Заживет, – отвечает Сайлас. – Хватай мою руку.

Сайлас говорит: прыгай на одной ноге.

Сайлас говорит: погладь себя по голове.

Потрогай нос.

…Сайлас не говорит.

Мы вчетвером идем по извилистому ряду торчащих как кривые зубы надгробий. Кладбище называется «Голливудским», потому что парочка уроженцев Ричмонда стали известными сто лет назад и вернулись только после того, как откинулись, уже в качестве трупов. Все рано или поздно возвращаются в Ричмонд. В основном здесь лежат дохлые конфедераты, но есть и парочка забытых звезд. Туристы фоткаются рядом с их безвкусными могилами – но сегодня, уже после закрытия главных ворот, единственные местные обитатели лежат на глубине шести футов, и все 135 акров этой земли принадлежат нам.

– За мной, – говорит Сайлас. – Смотрите под --">