Айгуль Малахова - Тень, поглотившая мир

слова. Не до того стало. Мальчик взрослел, а вместе с ним росли его проблемы. Оптимистичные прогнозы матери о толпах поклонниц не сбылись. Дальше становилось только хуже.

В тринадцать лет к сальным волосам и тщедушному маленькому телу, которое, казалось, никак не хотело расти, прибавились прыщи, обильно усыпавшие лицо и сделавшие его ещё более отталкивающим в глазах девчонок. Но зато незаурядная внешность Громова стала объектом насмешек со стороны одноклассников, а точнее — верзилы Силантьева Кольки, по вполне логичной кличке «Сила» и двух его верных прихвостней Жигунова Валерки «Жиги» и Шестакова Юрки «Юрика». Причём, если брать по телосложению, тот же Юрик был ничуть не крепче Дениса, но в компании своего повелителя Силы, вёл себя как будто был чемпионом России по каратэ, это как минимум.

Существование Громова, и без того нелёгкое, стало совсем невыносимым. Ладно бы, он был отличником, с ним старались бы дружить ради того, чтобы списать. Но учёба давалась Громову тяжело, читать он не любил, цифры на уроках, связанных с вычислениями и формулами, начинали складываться в немыслимый хоровод, перескакивая с места на место. Словом, Громов Денис был аутсайдером на всех этапах своего жалкого существования.

Насмешки над Денисом стали смыслом жизни Силы и его шестёрок. Ходить в школу с каждым днём было всё тяжелее: издевательства над внешностью, небогатой одеждой, которые заставляли Дениса ещё глубже втягивать тонкую шею в плечи и ещё больше сутулиться чередовались с издёвками от других ребят и даже девчат. Как будто желание унизить кого-то, почувствовать себя высшим существом, оказалось заразным. Иногда Громову даже казалось, что ребята в классе соревнуются, кто больше его оскорбит.

— О, Сопля! — приветствовал его по утрам Сила, а потом продолжал — Ты в новых джинсах, что ли? В секонд-хэнде скидки? Или с пьяного бомжа снял?

Он делал вид, что принюхивался, а потом брезгливо зажимал нос:

— Ну точно, с бомжа стащил. Не стыдно тебе, Сопелька? Так бедолаг обижать?

Самое противное было в том, что он не находил слов, а заискивающая улыбка, которая ползла по губам, с каждой секундой становилась ещё жальче. Он ненавидел себя в такие минуты. Но ещё больше Громов ненавидел Силу с его насмешками и хихикающий класс. Каждое утро Сила находил новые темы для насмешек. Поначалу невинные, они становились всё злее, больно ударяя по самолюбие, которое и так скрючилось в крохотный слипшийся комок.

Как-то раз с утра Сила не обратил на Дениса никакого внимания. Это было так непривычно, что Громов промаялся целый день, подспудно чувствуя какую-то нависшую надо собой опасность. Он сидел за своей партой, как обычно один, ощущал затылком изучающий взгляд Силы и съёживался всё больше, мечтая превратиться в таракана и уползти из класса. Ему казалось, сто если бы тогда его желание сбылось, он стал бы намного счастливее, чем потом, когда стал взрослым!

— Дэн, ты никуда не уходи пока. Разговор есть, — перед последним уроком к Денису подошёл Юрик с очень деловым видом. Громов кивнул, отчаянно жалея, что не удрал с урока и дождался закономерного финала. Особенно страшило обращение «Дэн», как к своей ровне. Не пренебрежительное «Сопля», как обычно. Подобное обращение только больше убедило, что он вляпался во что-то очень хреновое.

После уроков, когда Денис прикидывал, как бы незаметно улизнуть, сделав вид, что забыл о предупреждении, к нему быстрым шагом приблизился Юрик:

— Ну что, Дэн, ты готов? — спросил он, заговорщицки наклоняясь к уху Дениса.

— К чему? — вместо вопроса, заданного солидным тоном, у Громова получился позорный писк.

— Ща узнаешь, — подмигнул Юрка и кивнул: — Пошли!

Он направился вперёд, даже не оглядываясь. Денис едва поспевал за ним и с каждым шагом его душу охватывала такая тоска, словно он шёл за палачом на эшафот. Октябрьская хмарь не добавляла настроения. В какой-то миг, среди огненной листвы ему померещилось, что на голове у Юрика надет колпак палача, отливающий кроваво-красным и, в руках он несёт топор с длинной рукоятью. Громов помотал головой и видение исчезло. Что за чертовщина!

— Не ссы, Дэн! — подбодрил непривычно дружелюбным тоном Юрик. От этой фразы как раз и захотелось обоссаться.

А потом Денис увидел… куда они пришли…

Сердце тут же ухнуло в пятки, кишки сплелись в тугой узел от страха, охватившего всё его существо.

Они приблизились к заброшенному зданию, --">