Тина Рат - Игра тьмы

Тина Рат Игра тьмы

Тина Рат продала свой первый рассказ в жанре «темной» фантастики в 1974 году в «Catholic Fireside». С тех пор ее рассказы появлялись и в маленьких, и в известных изданиях, в том числе в «Ghost & Scholars», «All Hallows», «Women's Realm», «Bella» и «The Magazine of Fantasy & Science Fiction».

Антологии ее рассказов публиковались в «The Fontana book of Great Ghost Stories», «The Fontana Book of Horror Stories», «Midnight Never Comes», «Seriously Comic fantasy», в «The Year's Best Horror Stones: XV» Карла Эдварда Вагнера и в «The Mammoth book of Vampire Stones by Women».

В соавторстве с мужем она писала рассказы для «Royal Whodonnits» и «Sheakesearean Détectives» под редакцией Майкла Эшли. Они вместе участвуют в группе живого чтения и инсценировок «Голоса из гостиной».

Сравнительно недавно Рат получила степень в Лондонском университете за работу «Вампиры в популярной литературе» («The Vampires in Popular Fiction») и издала сборник «Съезд вампиров» («Conventional Vampires») – тринадцатое ежегодное собрание историй о вампирах для «Общества Дракулы».

«На этот рассказ меня вдохновила обложка бумажного издания „Дракулы" (самый знаменитый роман ужасов в истории), – признается автор. – Иллюстрация, видимо, была навеяна фильмом с Белой Люгоши и изображала графа в вампирском плаще, угрожающе склонившегося над спящей Люси. На ней была кружевная ночная рубашка: на постели кружевное покрывало, у кровати – лампа с цветочным абажуром.

Контраст между уютом спальни и темной, угрожающей (но эротичной) фигурой вампира очаровал меня, и я попыталась передать его атмосферу в своем рассказе. Надеюсь, это удалось».

«Игра тьмы» («А Trick of the Dark») публикуется здесь впервые.

– Кто заканчивает работу на закате? Маргарет чуть вздрогнула. – Что за странный вопрос, милочка. Ну, может, сторожа в парке.

Что-то заставило ее обернуться к дочери. Та сидела, опершись на подушки, и выглядела, виновато подумала Маргарет, ну никак не старше десяти. Нельзя забывать, одернула она себя, что Мэдди уже девятнадцать. Это «сердечное недомогание», как они всегда говорили, приковало ее к постели на гораздо больший срок, чем они ожидали, но взрослеть она от этого не перестала… Надо слушать ее и говорить с ней как со взрослой.

Именно с таким намерением Маргарет подошла и присела на краешек кровати. Постель была покрыта блестящим розовым пуховым одеялом, расшитым густо-розовыми и лиловыми пионами. Абажур на лампочке у кровати был розового оттенка. На Мэдди была розовая пижамная кофточка, любовно связанная бабушкой, а волосы перехвачены розовой ленточкой, – но среди всего этого розового сияния лицо самой Мэдди казалось бледным и чахлым. Маргарет вспомнились слова сказочки, которую она когда-то – сколько же лет назад? – читала Мэдди: «Чах да сох, чах да сох». Что-то про ребенка-подменыша, который никак не хотел расти, а все лежал в колыбельке, плакал и кричал, чах да сох… В конце бедняга вернулся к своему народу, и, надо думать, здоровый ребеночек тоже вернулся к матери, только она позабыла. Маргарет содрогнулась. Непонятно, почему такие ужасные истории считаются подходящим чтением для детей?!

– Почему ты задумалась о том, кто заканчивает работу на закате? – спросила она Мэдди.

– О… просто так. – Та вдруг застеснялась, будто мать спросила ее, с каким это мальчиком она гуляла или ходила на танцы. Если бы такое бывало. Она играла с розовой ленточкой на шее, и ее щеки капельку – о, совсем капельку – порозовели. – Просто… знаешь, не могу же я весь день читать или…

Она запнулась, и Маргарет мысленно закончила за нее. Вышивка, вязание, огромные сложнейшие головоломки-пазлы, которые так прилежно находят для нее подружки, блокнотик, куда записываются те странноватые стишки, насчет публикации которых кто-то собирался поговорить с чьим-то дядюшкой… Но всего этого мало, чтобы занять день.

– Иногда я просто смотрю в окно, – сказала Мэдди.

– Ох, милая… – Маргарет стало больно от мысли, что ее дочь просто лежит здесь… просто глядя в окно. – Почему ты не позовешь меня, когда заскучаешь? Мы могли бы чудесно поболтать. Или я могла бы позвонить Банти, или Сисси, или…

Дело к осени, думала она, и подружки Мэдди скоро меньше будут гулять, играть в теннис, плавать… Но нельзя же требовать, чтобы они часами сидели с больной. Они влетают в спальню, загорелые, еще не отдышавшись после игры или катания на велосипеде или раскрасневшиеся от прогулки по морозу, забрасывают новый пазл или свежий роман… и уходят.

– Это ничего, мамочка, – говорила Мэдди. – Просто --">