Нова Рен Сума - Птицы с улицы Азалия

забора, который отделял дом Леонарда от моего, я могла поклясться, что слышала выстрелы. Маленькие хлопки в воздухе. Я никогда не была уверена в этом, на все 100 процентов, поскольку не стреляла из настоящего оружия, но часто видела и слышала похожее в кино. Однажды раздался крик и извержение перьев — птица упала замертво.

Я не могу доказать, что он стрелял в нее, но я видела, как он горбился над ней, пиная тушку своим огромным ботинком. В других случаях я подозревала, что он использовал яд в кормушках. Он действовал медленнее и делал их жесткими поэтому когда они падали с насестов, то падали на землю, как камни. Однажды я нашла одну из птиц за забором на нашей стороне лужайки — кого-то краснобрюхого и темно-пернатого, его рот был открыт до середины клюва, и я похоронила его в оранжевой коробке из-под обуви, самой веселой, какую только смогла найти, рядом с тем местом, где мы сделали импровизированную кирху для Бастера.

Когда птицы перестали прилетать — не только в дом Леонарда, но и в мой дом, в дом Уиллардов через дорогу, в дом Эгги несколькими домами ниже, в любой дом, мимо которого я проходила по дороге на автобусную остановку и обратно, все наши деревья были без птиц, все наши участки неба были чистыми — я думаю, он обратился к другим увлечениям. Наверное, тогда он и купил фотоаппарат.

Мы, с другими девочками заставали его стоящим на крыльце, с длинным объективом, направленным наружу, словно он ждал зяблика или дятла. Но поскольку все пернатые существа избегали его кормушек, он не мог наблюдать за пернатыми. Его объектив был длиннее руки и казался подозрительно нацеленным на тротуар. Когда Кэти-Мари проходила мимо в своей юбке для хоккея на траве по дороге ко мне домой, чтобы моя мама могла отвезти нас на тренировку, она поклялась, что слышала щелканье его камеры. Она бросилась бежать. Как от Бугимена.

Последний раз, когда кто-то из нас оставался с ним наедине, это была Пейсли. Она сказала, что он загнал ее в угол на своей кухне и заставил печь хлеб. Ее мама послала ее с поручением, чтобы получить один из рецептов пирогов Леонарда, и когда Пейсли постучала в его заднюю дверь, она обнаружила его по локоть в муке, готовящего липкие рулоны бледного как труп теста.

— Ну, здравствуйте, — сказал он своим глубоким баритоном. Его губы были розовыми и плюшевыми, и нам не нравилось смотреть на них, когда он формировал слова. — Кто тут у нас?!

Пейсли сказала нам, что чувствует голод, исходящий от него, как будто она пухлая и поджаристая, а он не ел целую неделю. Он глядел на нее с аппетитом, словно хотел раскрыть и съесть.

Она услышала позади себя слабое чириканье — одинокая птица заблудилась в верхушках деревьев над нашим участком и прилетела не на ту ветку, не на тот дом. А может, она не заблудилась, и это был предупреждающий крик. Может быть, она знала, что сейчас произойдет.

Пейсли вошла в дом.

Я бы попросила рецепт, не входя в дом, я бы сказала маме, чтобы она просто попросила Леонарда прислать его по электронной почте, но Пейсли всем телом вжалась в его кухню и закрыла за собой дверь. Она облокотилась на стойку, позволив своим длинным волосам упасть, а секущимся кончикам заплясать. Она взяла палец и опустила его себе в рот. Он скрылся в пухлых губках, и быстро намок. Затем она провела пальцем по муке, посыпавшей стол, чтобы он увидел слово. Это было слово "привет". Она проверяла его. Она проверяла себя.

Леонард загорелся, как Рождественская елка. Мы предполагали, что нечасто девочка-подросток добровольно заводит с ним разговор. Обычно он был розовым, но в этот момент он был ярко-красным. По словам Пейсли, она видела капли пота на его лбу.

Он начал говорить. Он как бы не мог замолчать. Он объяснял свой метод выпечки плетеного хлеба, и тогда стало очень важно, даже необходимо, научить Пейсли правильно замешивать тесто, чтобы она могла делать это сама. Она должна была прилагать усилия, использовать всю свою силу и не сдерживаться. Просто у нее были такие маленькие, нежные руки.

На подоконнике, пока все это происходило, сидела птица, черноглазая и немигающая. Пэйсли только потом подумала, что это странно. Леонард стоял позади Пейсли, очень близко, так близко, что она не могла отойти и обойти его. Она чувствовала, что птица наблюдает за ней. Она почувствовала запах дрожжевого дыхания Леонарда на своей шеи. Он положил свои огромные руки сверху на ее руки, и направил прямо в тесто, сжимал его и разжимал, --">