Светлана Хорошилова - Умирать не советую

что по сей день аукается – таблетки горстями принимаю.

Олег Маратович снова опустился в кресло, пристально наблюдая за реакцией отца. После продолжительного молчания он снова заговорил:

– Со мной было рядом опасно. Я позвонил ей и объявил, что нам придётся расстаться. Не стал ей рассказывать про визит этих, как бы помягче выразится, уродов. Не стал говорить, что меня пытали, прикладывали паяльник… Скрыл, что звоню из больницы – она наоборот бы примчалась. Пришлось сказать ей… – подумал и еле выговорил: – что я другую встретил. – Возникло неловкое молчание. – Чего ты на меня так уставился? Иначе она искала бы со мною встречи, чтобы по нормальному всё обсудить. А я не мог! Да, не мог! Я бы сломался, увидев её… Поэтому уехал как можно скорее, а квартиру выставил на продажу – с долгами надо было рассчитываться.

Мне стало ясно, почему родители никогда не рассказывали об этом человеке – воспоминания о нём приносили боль.

– Я боялся за неё… Да какой из меня на тот момент был семьянин?! – оправдывался Олег. – Я человек амбициозный, авантюрный… Не готов я был тогда. И с тобой наверняка она была счастлива! Со мною – вряд ли…

Олег Маратович задумался, выражение его лица изменилось, стало мечтательным.

– Всегда хотел дочку… – сказал он. – Узнай я об этом раньше – да разве я остался бы в стороне? Во всём бы ей помогал: образование дал хорошее, нужды бы не знала…

Услышав последнее, я ухмыльнулась, вспомнила про «образованного» сынка и про его вечную зависимость от финансов отца. Я, по крайней мере, была свободна и состоялась в своей сфере, а не зависела от кого-либо.

– Фото оставишь? – Олег долго держал его в руках.

– Бери, конечно! – ответил отец.

– Ты теперь поменьше волнуйся… Я это дело так не оставлю, на тормоза спустить не дам. Я все свои силы задействую, никаких средств не пожалею… Все связи… У меня и в МВД есть связи, и в следственном комитете. Мы обязательно найдём тех убийц.

Отец в ответ кивал.

– Ходить далеко не надо! – вмешалась я. – Вот он сидит во всей красе! Даже глазом не моргнёт!

Я осеклась: будь Олег нашим убийцей, тогда зачем он в разговоре упоминал конфликт на дороге – ему наоборот выгоднее молчать, делать вид, что никогда нас не видел и знать не знает. А он давай рассказывать, как обругал нас…

Что-то не вязалось. Меня терзали сомнения, путались мысли – может он настолько самоуверен, или вообразил, что отец пришёл устроить ему проверку, так называемую провокацию, подсунув нашу фотографию? Или хитрец, ведущий собственную игру, делает вид, будто скрывать ему нечего: да, видел этих девушек… А о главном его не спросят, и он умолчит. Я не знала, где искать правду. Теперь король, оставшийся на шахматной доске, занимал всё моё внимание, он единственный, кто мог пролить свет. Только по правилам шахматной игры король – фигура значимая, но ой какая уязвимая и неповоротливая… И я её скину.

Отца разместили в одной из гостевых комнат. Мне хотелось смотреть на него, как он спит, но, если я оставлю Олега Маратовича без внимания, могу пропустить важные детали. Мы с моим сиамским близнецом закрылись в другой комнате. Он долго пялился на нашу фотографию при свете ночника.

– Ну ничего, девочка моя… Мы их найдём, мы обязательно их найдём… В память о тебе.

Я стояла посреди спальни, глядя на него исподлобья. Мне хотелось крикнуть: сейчас-то чего разыгрывать спектакль? Кого ты пытаешься вводить в заблуждение? С трудом, но я была вынуждена признать, что никого он к нам не засылал. Силы меня покидали – неужели я вот так испоганила жизнь невинному человеку, тем более кровному отцу…

После того, как ночник погас, я тихо прилегла рядом. Я наблюдала всю ночь, как он спит, касалась его плеча. Одна роковая ошибка обернулась серьёзными последствиями. Разрушить легко – собрать сложно.

И Натали уже не вернуть… Я, безусловно, могла задействовать весь свой дар, чтобы она снова здесь очутилась. Я могла подстроить встречу, заселить Олегу мысли, чтобы он на многое закрыл глаза, но прежним отношениям уже не быть. А может я наоборот спасла его? Может он и дальше жил бы в неведении, что пригрел змею на груди? Со временем эта стерва могла бы наворотить того, чего уже не исправить.

То же самое касалось и сына… С моей помощью он наконец повзрослел. Проживание в доме отца тормозило его становление на путь самостоятельности, а теперь, недавние события заставили его многое переосмыслить: птенец вылетел из гнезда. Сейчас --">