Джон Этан - Плохие решения

другой вкус по сравнению с кровью от несчастного случая. Метод экстракции изменил вкус, как приготовление гамбургера на плите по сравнению с грилем.

Ее лицо в сотый раз столкнулось с ободом. Острый край рассек ее правый глаз горизонтально. Из глазницы свисала студенистая кровь. Ее лоб и щеки распухли, закрыв большую часть глаз - во всяком случае, то, что от них осталось. Порез на переносице стал таким широким, что, казалось, половина его приросла к лицу.

При следующем ударе кончик ее носа оторвался и упал на пол. Кровь текла из того, что осталось от ее ноздрей, ровным потоком, как вода из слабого фонтанчика. Еще больше крови забрызгало ее белую поношенную футболку. Ее джинсы были заляпаны грязью, как и ее грязные ноги. Ее конечности обмякли, но продолжали дергаться. На ее руках были следы.

Она была неузнаваема - для своих родителей, для Хоакина, для самой себя.

Скут МакДональд откинулся на спинку водительского сиденья своего желтого такси с прекрасным видом на переулок, зажав в зубах зажженную сигарету. Насилие должно было вызывать тошноту, но на него это никак не подействовало. Насилие – это нормально. Его лицо было лишено эмоций. Его голубые глаза были тусклыми и пустыми, как будто он наблюдал за разворачивающейся мечтой.

Он был шести футов^[1] ростом, на несколько дюймов выше Хоакина. Ему было сорок пять лет, в его пушистых черных волосах виднелась седина, и щетина поседела.

Он был старше, чем жестокий сутенер, но он мог бы остановить его. Однако, как и другие в этом районе, он не хотел вмешиваться. Восемь минут назад он видел, как женщина средних лет вызвала полицию. Однако полицейские, похоже, не были заинтересованы в том, чтобы мчаться в эту нищую часть города, или, возможно, они были заняты бесконечными протестами и контрпротестами, опустошающими страну.

Было бы людям интересно, если бы это происходило на Таймс-Cквер?

Изменилось бы что-нибудь, если бы это было обычное ограбление?

Может быть, потому, что она проститутка, а он – сутенер из низших слоев общества, это никого не волнует?

Он затянулся сигаретой, обдумывая эти вопросы.

Поняв, что она без сознания, Хоакин толкнул проститутку на пол и перевернул ее на спину. Он провел пальцами по зачесанным назад волосам. Заметил оторванный лоскут щеки проститутки, свисающий с помятого обода его "Линкольна".

- Посмотри, что ты сделала с моим гребаным ободком, сука! - крикнул он.

Он ударил ее по лицу, пиная и топая ногами. Выбитые зубы вылетели у нее изо рта и застучали по мостовой. Брызги крови попали на него. Ее череп треснул, а челюсть отвисла. Долгие, болезненные стоны вырвались из ее рта. Она бормотала нечеловеческим голосом, как умирающее животное. И каждый удар был хуже предыдущего.

Скут, наконец, вздрогнул от дискомфорта. Он еще раз затянулся сигаретой, затем вздохнул и бросил ее на улицу. Как только он сделал шаг в сторону переулка, чтобы помочь женщине, в его кармане зазвонил сотовый телефон. Он вытащил его и проверил уведомление.

ЗАПРОС НА ПОЕЗДКУ

Пассажир: Терри Грей

Подобрать в аэропорту Кеннеди, Терминал 2

Он снова посмотрел на переулок, слегка пожал плечами, как бы говоря: Может быть, в следующий раз, сел в такси и уехал.

Женщина умерла в ту же ночь. Машина Хоакина была опознана, но он не был арестован. Жертва была просто еще одним безымянным секс-работником в мире, полном безымянных людей.

ГЛАВА 2. Одиночество

Скут стоял в дверях ванной, в спальню лился свет из-за его спины. Он был без рубашки, волосы влажные после душа. Его живот был дряблым, в то время, как грудь и руки были твердыми. Начиная с темной круглой впадины сверху, от плеча до бицепса тянулся шрам. Он напоминал перевернутый восклицательный знак. Это был шрам от огнестрельного ранения.

Это дополняло шрам на правой стороне его лица, который тянулся от уголка рта до уха - улыбка Глазго^[2].

Он смотрел, как его жена, Джина МакДональд, спит в постели спиной к ванной. Ее вьющиеся черные волосы были собраны в пучок.

Не оглядываясь на него, она сказала:

- Выключи свет, если ты закончил.

Скут щелкнул выключателем, затем медленно подошел к кровати, половицы стонали под его босыми ногами. Он забрался в постель и скользнул под одеяло.

Скут прошептал:

- Прости, что опоздал. Мне нужно было забрать клиента из аэропорта. Солидная плата за проезд, отличные чаевые. Спасибо, что оставила мне --">