Вадим Викторович Ечеистов - Умри, Алиса (СИ)

огромного людоеда, но ждать, пока его плоть растворят едкие капли, не хотелось ни секунды. Андрей ползком направился туда, где, по его мнению, осталась машина. Это оказалось очень выматывающим занятием. Ползти приходилось, максимально вжимаясь в стылую землю, отчего под одежду проникали острые еловые иглы, раздирая кожу не хуже стальных гвоздей. Любое неловкое движение тут же отзывалось острой болью в затылке и на ягодицах. Похоже, что эти кислотные ожоги придётся долго залечивать. А ещё в темноте случалось утыкаться лбом в еловые стволы и толстые корни, что добавило синяков и ссадин лицу Андрея.

  Как ни спешил он поскорее выбраться из проклятого леса, но приходилось часто отдыхать, распластавшись на манер морской звезды. Эти передышки дали Андрею возможность подумать о случившемся, поразмыслить о причинах тех жутких явлений и событий, в гущу которых он угодил. Туман. Ясно, что это не просто капли воды в остывающем воздухе, а какая-то агрессивная смесь с кислотой. А вот откуда берутся такие испарения, Андрей не мог представить. Что могло породить это бедствие - старые захоронения химических отходов, могильник отравляющих веществ, богатое месторождение минералов, из раствора которых появляется кислота? Либо это неизученная природная аномалия, свойственная только этому куску леса? Тут можно только гадать.

  Одно Андрей понимал вполне отчетливо - благодаря этому туману великаны-людоеды сидят возле своей пещеры и дальше не суются. А потому для большинства они - всего лишь сказка, городская легенда, детская страшилка. Всё благодаря туману. Великаны - твари ночные, а с вечера до рассвета пещера окружена жгучими кислотными испарениями. С едой случаются перебои, но судя по внешности чудовища, они способны впадать надолго в спячку, экономя жизненные силы. А, пробуждаясь, питаются зверями, которых ночь застала возле их логова. Не брезгуют и любопытными туристами, грибниками и разными копателями. Вероятно, один из незадачливых путников успел пометить на сетевых картах этот холм, как логово великанов. Этот без вести пропавший доброхот, вероятно, хотел таким образом предупредить всех об опасности, но добился обратного. Появилась ещё одна приманка для любопытных - яркий маяк для скучающих обитателей городов и посёлков. Мягкое нежное мясо само стало доставлять себя к столу пещерных исполинов, оставляя лишь следы в виде галочек в отчётах властей о безвестно пропавших.

  Так в раздумьях и попытках справиться с болью, усталостью и страхом, Андрей в какой-то момент провалился в яму с жидкой холодной грязью. Но это неприятное событие обрадовало Андрея, ведь машина уже рядом. Осталось лишь преодолеть эту лужу, укрыться в салоне и завести мотор. Андрей, увязая всем телом в грязи, сумел добраться до твердой земли. Да, это была колея, дорога. Ему даже показалось, что он видит во мраке силуэт своего авто. На радостях позабыв обо всём, Андрей вскочил и бросился туда, где должна быть машина. И тут же пожалел о спешке - удушье, резь в глазах и жгучая боль сразу вернулись. Его тело и сознание словно заключили в кокон из раскалённой колючей проволоки. Андрей вслепую сумел добежать до машины, но оказалось, что ключей нет. Его карманы были пусты. Вероятно, ключи где-то выпали, но где? Ответ на этот вопрос искать бесполезно. Сейчас важно скорее покинуть зловещий туман.

  Андрей, захлебываясь слезами и кашлем, кинулся бежать в направлении, параллельном борту автомобиля. Он бежал, не видя и не слыша ничего вокруг. В какой-то момент он понял, что боль начинает стихать - вероятно, туман рассеялся. Теперь можно остановиться, протереть глаза и перевести дух, но Андрей не мог. Он бежал, преодолевая боль и усталость.

  Вдруг, перед незрячими от слёз глазами вспыхнули яркие пятна. Шорох, очень знакомый шорох. Колёса! Негромкий рокот двигателя. Андрей взмахнул руками, но его крик потонул в рёве клаксона. Потом на тело беглеца обрушился сокрушительный удар. Земля выскочила из-под ног. Из груди окончательно вышибло дух, а спина с размаху наткнулась на ствол ели с торчащими обломками веток. Снова удар, лязг металла, вспышка боли и оглушительный треск ломающихся костей.

  До исстрадавшегося сознания, всё ещё заключенного в умирающем, изломанном теле, сквозь чей-то испуганный вопль, пробилась такая

--">