В. Юберге Ализанер - Чёрная бузина (СИ)

сына. Илья поднялся и встал между Ириной и злыми духами.

   Наместник сахсарса переломился в поясе и уронил в шаге от себя три ягоды чёрной бузины. Советники, как по команде, зеркально повторили, с пальцев двух Советников к первым ягодам упало ещё по одной, двое воздержались.

   Сахсарса неотрывно смотрели на Ирину. Она как заведённая монотонно читала "Отче наш", раз за разом повторяясь, теряя слова, - единственный звук и обволакивающей тишине. Илья шагнул к суду, поднял с земли две ягоды из пяти и проглотил. Спустя несколько минут его вывернуло кровью. В носу лопнули сосуды, на языке застыл металлический привкус.

   Пошатываясь, Илья отступил. Некромаг молча поддержал его под локоть.

   - Заберите меня, спасите, - прерывающимся от рыданий голосом просила Ирина.

   Некромаг отпустил Илью и извлёк из поясной сумки длинную, с булавочной головкой иглу.

   Сахсарса прошелестели, трогаясь с места, и медленно расползлись в стороны, как исполинские слизни.

   - Всего три года, не семь, ты крепись, Ириш, - успокаивающе сказал Илья, поворачиваясь к ней.

   Ирина, ничего не понимая, искала ответов в лице Ильи, но оно застыло, как нарисованное. Она закричала, когда он перехватил её левую, здоровую руку и заломил за спину. Крик оборвался, когда некромаг точным движением вонзил иглу ей в шею. Илья отпустил Ирину, она навзничь рухнула спиной на траву. Некромаг медленно расширил прокол и добавил к игле узкую металлическую трубку.

   Ирина ловила ртом воздух и хрипела. Илья перебирал портальные кресты, остановился на одном, поднёс к отверстию трубки, не снимая с цепочки. Шесть капель чёрной, неотличимой от бузинных ягод, драгоценной нелюдской крови поднялись к кресту - тот жадно, как живой, впитал их и утратил металлический блеск. Некромаг откупорил аптекарский пузырёк и по трубке влил в горло Ирины три капли прозрачного раствора.

   Илья стоял над Ириной, пока её тело не обмякло. Силовые потоки оборвались, глаза остановились, распахнувшись в немом удивлении. Илья кивнул некромагу, развернулся и побрёл обратно к автостанции, не оглядываясь.

   Илья околачивался по улицам до первого утреннего автобуса. Отправились за час до восхода, над полями в хрустальном чистом небе дрожал юный розовый рассвет. Илья задёрнул штору со своей стороны и с противоположной, где никто не сидел. Вытянул ноги к проходу, прикрыл глаза, и, перебирая цепочку портальных крестов, прокручивал оставленную позади ночь.

   Всё нутро горело отравой бузинных ягод, проклятий сахсарского Совета. Илья вытащил влажный, спёкшийся платок и отёр натёкшую носом кровь. Он надеялся, что до рабочего дня отпустит, на одиннадцать назначено в арбитраже, чего понапрасну людей пугать.

   Такси вызывать не стал, сел в полупустой грохочущий троллейбус, с усилием дотащился до простывшей за ночь квартиры - опять забыл, что балкон настежь, и минут сорок простоял под душем. Вернулся в средний возраст, побрился. Наскоро нарезал бутербродов со сладким кофе, натянул свежий костюм и пешком дошёл до офиса.

   Лена перехватила его в коридоре, слегка помятая, с напряжённым, посеревшим лицом, явно не ложилась, может и на работе просидела. От короткого синего пиджака и светлых волос тонко пахло костром.

   Глаза Лены расширились на мгновение, она подбежала к Илье и замерла, не решаясь спросить. Илья выжидал.

   - Привет, а Ира где? - выдавила Лена через минуту.

   Илья тепло улыбнулся.

   - Ириша - здесь, в тебе и во мне, - вкрадчиво сказа он и выразительно коснулся позолоченного зажима на шоколадном галстуке.

   Лена сглотнула. Илья вложил в её ладонь почерневший, маслянистый на ощупь портальный крест и аметистовое кольцо.

   - Отправь Вадюшу с этой кровью к матери Ирины и другим сёстрам, я от них жду формальных извинений.

   Лена кивнула, ушла в свой кабинет, кинула крест и кольцо в конверт, заперла дверь на ключ и, зажав рот рукой, еле справилась с

--">