Рина Оре - Ноль рублей в месяц. Первый эпизод

вообще, есть "дом"? Стены, крыша, сад в цветочках? Или счастливые детские смешки, поцелуи любящей и любимой, манящий семейным теплом аромат вкусного ужина?.. Какая ценность в безжизненных, холодных, оскверненных проституткой, стенах?»

– На первых стадиях рак мозга весьма коварен. Эпизодические головные боли, головокружения, нарушение сна, усталость, раздражительность, рвота. Больные чаще всего думают на отравление, усталость и стресс, не обследуются должным образом, глотают таблетки…

«Дерево… Рубить – да, рубил порядочно. Еще случалось мне сажать картошку. Сойдет за дерево? Вряд ли… Дерева и того у меня в активе нет! Ну как так?! Как я дошел до того, что оглянувшись на прожитую жизнь, признаюсь себе, что я ничто?! Я?! – водочный король! Кой толк мне сейчас от миллионов?! Или… Бабло же побеждает зло!»

– Без химиотерапии и лучевой терапии всего за пару месяцев первая стадия рака мозга способна перейти в четвертую. Больной видит галлюцинации, извращается восприятие, возникают и учащаются эпилептические припадки. Рвота появляется от взгляда на еду. А кроме того: потеря памяти, бред, апатия или фобии, мания преследования, болезненная ревность, агрессии…

– Хватит меня пугать, – перебил переводчика Николай Маркович. – К делу. Как лечить будете? Сколько стоит?

Бело-розовый доктор тяжко вздохнул, но Феликс Фишер и сивой бровью не повел.

– Николай Маркович, в нашей клинике мы с вами пройдем через пять состояний. Шок у вас неминуемо сменится отрицанием, далее – агрессией, далее – депрессией, далее, с нашей помощью, благим смирением.

– Не понял! А химия?!

– Химиотерапия при вашем здоровье?! – изумился ранее невозмутимый «вампир». – Два инфаркта, язва желудка да липодистрофия печени от злоупотребления алкоголем… К тому же, чуда не будет. Осознайте это, Николай Маркович. Опухоль неоперабельная.

– Что?! Что осознать?! Я всё и так четко осознаю! Как лечить будете, спрашиваю?!

Австрийский доктор быстро заговорил, успокаивая взволнованного пациента.

– Лечат рак мозга четвертой стадии, – переводил Феликс Фишер, – стационарно или амбулаторно, в хосписной службе, путем введения опиоидных анальгетиков…

– Хоспис?! – вскочил с кресла Николай Маркович.

– Наша цель – уменьшить ваши страдания и обеспечить вам спокойную смерть.

У Николая Марковича при слове «смерть» потемнело в глазах. Дурнота отступила, лишь тогда, когда доктор и переводчик усадили его обратно в кресло.

– Сейчас ваше состояние шока меняется на состояния отрицания и агрессии, – одновременно говорили по-немецки и по-русски «упыри». – В этом состоянии прежде всего наиболее важно ясно и четко осознать, что лечение нужно начинать незамедлительно.

– В хосписе?!

– Мы начнем с интенсивной психосоциальной терапии, окажем вам духовную поддержку. Рак – это не ночной кошмар, не иллюзия, не наваждение. Он не пройдет, если от него отмахнуться. Смерть – ваша новая реальность. Конец ближе с каждым днем. Без лечения придет обида на весь мир, на всех здоровых людей, на близких людей в первую очередь. Чем горше будет обида, тем глубже случится падение в депрессию, апатию, душевные мучения. Вы предпочли бы умереть счастливым или несчастн…

– Я предпочел бы не умирать! Сколько мне остааалось? – простонал Николай Маркович.

– Три месяца.

Николай Маркович бессознательно ощупал свою грудь в свитере и пошарил по карманам брюк в поисках сигарет – и вспомнил, что семь лет как не курит.

– Курить хочу…

– …Но в нашей клинике никто не курит. Да и вам никак нельзя…

– Курить хочу!

– …Кажется, наш уборщик из Афганистана всё же курит… И очень этого, замечу, стесняется! – не удержавшись, пристыдил Николая Марковича белозубый «вампир».

Феликс Фишер и доктор оживленно заговорили по-немецки. Доносились «я-я», «найны» и «ихты-нихты». Николай Маркович вдруг вспомнил, как давным-давно, пятьдесят лет назад, бабушка, уложив его, маленького, спать на диване, потушив свет и сама лежа на своей кровати, долго говорила о немцах – как в сорок первом они напали на их деревню, как убивали, грабили, угоняли в плен… Подробностей он не помнил. Помнил только черную темноту, бубнеж из угла, свой дикий страх и полную луну в окне. С тех пор он никогда не мог спать при свете полной луны…

«Надо отсюда бежать! – осенило Николая Марковича. – Немедленно. Спасибо, бабуля! – не зря предупреждала. Немцы вот-вот и меня погонят на смерть, как тебя!»

Николай --">