(Krasnich) - Черный лис (СИ)

на входе. Лучшее место, чтобы затеряться в толпе. Маргрет взяла керамическую маску машинально, чуть не выронив, быстро надела, затянув черные ленты под затылком. Скорым шагом преодолела перекресток и вышла к постаменту с бронзовым лисом, в честь которого назвали квартал. На самом деле, Лисий переулок занимал большую площадь в центре города, парк и прилежащие к нему узкие улочки с выходом на набережную. Маргрет рассеянно прошла мимо туристов и обычных прохожих, задержалась взглядом на кукольном представлении и остановилась в тени, чтобы понаблюдать за ним. Марионеточник умело дергал за нити, куклы в пестрых костюмах по очереди двигали руками и ногами. Только сейчас Маргрет смогла взять себя в руки. Она сбежала, но что дальше? Отец остался там, с ним. У нее недостаточно денег, и ее быстро найдут по удостоверению. И самое главное — может, все это просто приснилось? Среди людей и при свете оранжевых фонарей казалось, что ничего не было. Дурной сон, на который она слишком бурно среагировала. Маргрет посмотрела на свою руку — все еще пробивает дрожь — спрятала обратно в карман. Петля на плече натянулась и резко ослабла, послышался удаляющийся топот. Не сразу стало понятно, что произошло: ее сумку срезали. Только этого не хватало! Маргрет развернулась и понеслась следом за похитителем. Она успела заметить, как он нырнул в темную арку между домами. Замешкавшись лишь на секунду, Маргрет порхнула следом, добежала до угла дома и остановилась. Преступник в маске лисы стоял напротив и смотрел на нее, покачивая сумкой на обрезанном ремне.

— Верни, — потребовала Маргрет дрогнувшим и внезапно севшим голосом.

— А то что?

Она протянула руку, схватив сумку, мужчина со смехом дернул ее на себя. Маргрет упала на асфальт и оттуда услышала, как скрипнул раздвижной нож. Она села, поджав колени, вздрогнула. Преступник наклонился, сорвал с нее маску, откинув в сторону, и поднес лезвие к шее.

— Может, мне просто тебя убить, чтоб не болтала…

Он не договорил, из-под маски с кашляющим звуком плюхнулась на асфальт кровь, нож выпал из руки. Мужчина рухнул вниз, распростершись перед ее ногами. Маргрет медленно подняла взгляд вверх. В ладони человека в белой маске пульсировало сердце. Оно тягуче сделало последний удар, словно не поняв, что все кончено, и остановилось. Пальцы сжали кулак, раздавив орган, как помидор, алое прыснуло на одежду. Фаланги разжались, выбросив сверху на труп то, что осталось. На маске ярким росчерком отпечаталась красная капля. Маргрет знала, кто скрывается за маской. Первобытный ужас приковал к месту, она остолбенела, не сводя взора с брата. Дэйв склонился, что из-под керамики было видно его темно-синие глаза. Измазанная в теплой крови рука коснулась скулы.

— Ты поранилась.

Ссадина совсем не болела, Маргрет забыла про нее. Фаланги прошлись вниз, застыли на губах, надавив, размазав остатки алого. Колкая медная сладость теперь навсегда останется с ней. Она въелась под кожу, расползлась горьким привкусом на языке. Чувства притупились, уступив место параличу. Умереть уже было не страшно, просто хотелось, чтобы все это кончилось. Черные тени прокрались по его одежде, обвили руки. Перед лицом Маргрет повисла марионетка, та, с которой выступал кукловод. Печальный клоун в белом балахоне, Маргрет долго не могла отвести от него взгляда, когда смотрела за представлением. Взять куклу получилось лишь со второго раза, рука нервно дернулась, съехав вниз. Дэйв отошел, поднял маску, сам надел ее на сестру, завязал плотно тесемки.

— Пойдем домой, Мэйми, отец будет волноваться.

Ее не убьют. Маргрет не почувствовала облегчения; медленно встала, ноги не хотели держать, но от протянутой руки отпрянула в сторону, как от огня. Дэйв развернулся, спрятал испачканные ладони в карманы. Маргрет, не спуская с него глаз, подняла сумку, запихнула в нее подаренную куклу. Ей не скрыться, теперь это было ясно со всей четкостью. Она опустила взгляд и пошла следом за Дэйвом, надеясь, что отец еще действительно жив. И что по дороге домой ей не придется разговаривать.

Они остановились у постамента. Кругом было достаточно многолюдно, чтобы ее не рискнули убить прямо у всех на виду, но одновременно лишних ушей было не так много, чтобы подслушать их разговор. Маргрет крепко прижала сумку к груди, так она чувствовала себя смелее.