Антон Юрьевич Ледовских - Город живых

Антон ЛедовскихГород живых

Часть первая Рейдер

Полигон

Он сильно выделялся на фоне остальных претендентов. Какой-то слишком мирный и, казалось, беззащитный. Среднего роста, чуть худощав. И самое главное взгляд. Задумчивый и чуть рассеянный. Среди здоровых, играющих мускулами и сверкающих зубами в кривых усмешках парней он выглядел белой вороной.

Капитан службы внешней безопасности сразу выделил его из толпы. И долго всматривался в этого неприметного парня.

Он присматривал за группой все три недели, которые она провела в учебном центре. Не слишком длительный срок для того, чтобы разобраться в человеке. Да и наблюдал он за ними всегда со стороны. Стоял за спиной штатного психолога. Присутствовал на занятиях по физподготовке, смотрел за результатами учебных стрельб в тире. До первого боевого испытания он старался не общаться с курсантами. Не хотел даже намека на зарождение личностных отношений. Уж слишком большой процент отсева был на полигоне. И не всегда без потерь. Терять незнакомых было проще.

Во время учебы тот парень ничем не выделялся. Разве что физические его показатели были не хуже, а иногда и выше, чем у остальных. Да соображал он зачастую быстрее. Но сильно на общем фоне успеваемости он не выделялся. Только мягкость и добродушие черт лица отличали его товарищей, и опять же этот рассеянный взгляд.

В свои тридцать восемь лет капитан считался ветераном и опытнейшим инструктором учебного центра. Слишком много прошло перед ним конкурсантов, и зачастую он быстро составлял свое мнение о них. И очень редко ошибался. В этом была его основная работа. Его немного раздражало, что он так до сих пор и не смог понять, стоит ли ожидать от парня неприятных сюрпризов. Или это просто приблудившийся романтик, попавший сюда случайно. Такие случаи бывали.

Слишком молодые. Субтильные юноши с ярким блеском в глазах. С бравадой на собеседованиях. С мечтами о службе, о подвигах, о стремительных рейдах и спасательных операциях. О славе и почестях. С ними никогда не бывало больших проблем. После полигона они выходили с дрожащими руками, вздрагивающими и, наверное, немного надломленными. И больше никогда не возвращались. На самом полигоне вреда от них не было. В пятидесяти процентах они просто кидались в зоны безопасности – в круги жизни. Другие просто замирали с опущенными руками и ужасом в расширившихся зрачках. Тоже неплохой вариант. Группе прикрытия не составляло труда выдергивать и прикрывать парней.

Хуже было с другими. Как раз с такими здоровыми и веселыми, какие в основном собрались сегодня в тамбуре. Капитан понимал, что каждый из испытуемых подписывает отказ от претензий. И никаких последствий для него, капитана, если произойдет несчастный случай, не будет. Просто после каждого инцидента с летальным исходом капитану становилось трудней продолжать свою работу. И понимание, что заменить его некому, делало его еще печальней.

Но были и третьи. Психи. Три раза капитан видел, как на полигон попадали люди, пришедшие в учебный центр не для того, что и все остальные. Карьера и идеалы не интересовали их. Сектанты, фанатики. Искатели вечной жизни в живой смерти.

Капитан именно видел такие случаи. Тогда он еще был лейтенантом, и не в его власти было запрещать прохождение испытания. После третьего раза его начальник капитан Бергин ушел в отставку по состоянию здоровья. Тяжелейший нервный срыв. Настолько тяжелый, что даже после курса реабилитации он не смог продолжать службу даже в отделе статистики. Уж очень сильно дрожали у него руки, и сам он дергался от любого неожиданного шума или оклика. Как у тех романтиков из молодежи, которые пытались пройти полигон. Бергин был такой же, как они, только более старший, с чуть более прочной психикой. Но, как выяснилось, недостаточно прочной. Его жалели, но многие понимали, что рано или поздно все кончилось бы именно этим. Слишком тяжелая ноша легла на слабые плечи бывшего учителя родного языка средней школы. В первые годы колонии много случайных людей оказались на должностях, о которых и помыслить бы не могли в нормальное мирное время, просто потому, что больше было некому. И они несли свой крест, кто сколько мог. А потом ломались.

Капитану было проще, чем его предшественнику. Он был кадровый военный, и более того, у него был боевой опыт. Он уже видел смерть до начала катастрофы.

В динамиках рявкнула команда, и конкурсанты потянулись из --">