Стивен Кинг - После заката

Стивен Кинг После заката

Посвящается Хайди Питлор

Могу представить, что ты там разглядел. Да, все это, конечно, страшно, но в конце-то концов это лишь старая сказка, древняя мистерия… Такие силы нельзя назвать, о них невозможно говорить, их даже нельзя вообразить. Можно лишь пощупать покров, лежащий на них, — символ, понимаемый большинством просто как поэтическая прихоть, а то и глупая сказка. Во всяком случае мы с тобой уже кое-что знаем о том кошмаре, который обитает в тайных закоулках жизни, скрывшись под человеческой плотью. Он, бесформенный, присвоил чужую форму. Как такое могло случиться, Остин? Нет, как такое может быть? И почему тогда солнце не померкнет, почему не расплавится и не закипит под такой ношей земля?

Артур Мейчен. «Великий бог Пан»^[1]

Предисловие

Как-то раз в 1972 году я вернулся домой с работы и застал жену за кухонным столом. Перед ней лежали садовые ножницы. Она улыбалась — значит, действительно серьезные неприятности мне не грозили. Но она попросила мой бумажник, а это уже не сулило ничего хорошего.

Так или иначе, я подчинился. Вытащив кредитную карточку топливной компании «Техасо» — в те годы их рассылали почти всем молодым парам, — Тэбби разрезала ее на три части. В ответ на мои возражения — мол, кредитка штука удобная, а нам пока удается выплачивать в конце месяца минимальный взнос (иногда и превышая его) — она лишь покачала головой и сказала, что процентов набегает больше, чем по силам выдержать нашему хрупкому семейному бюджету.

— Лучше не искушать себя, — добавила она. — Свою я уже разрезала.

Так и вышло. Следующие два года мы оба обходились без кредитных карточек.

Тэбби поступила правильно, более того — грамотно, потому что нам тогда едва перевалило за двадцать и надо было чем-то кормить двоих детей; в финансовом плане мы едва сводили концы с концами. Я преподавал в старших классах английский язык, а в каникулы подрабатывал в прачечной, где стирал простыни из мотелей и время от времени развозил чистое белье заказчикам. Тэбби в дневное время сидела с детьми и писала стихи, пока они спали, а когда я возвращался из школы, уходила отрабатывать полную смену в «Dunkin' Donuts». Наших совокупных доходов хватало на оплату жилья, питание и подгузники для маленького сына, но вот телефон мы содержать уже не могли, и в итоге его постигла судьба кредитных карточек. Слишком велик был соблазн звонить родным в другие города. У нас оставалось достаточно на книги — без них мы оба не представляли жизни — и мои вредные привычки (пиво и сигареты), но не более того. Так что вряд ли нам пристало выкладывать денежки за привилегию носить в кармане полезный, но в конечном счете коварный кусочек пластика.

Остатки средств обычно уходили на вещи вроде ремонта машины, врачебных услуг и того, что мы с Тэбби называли «детской дребеденью»: игрушки, манеж, эти невыносимые книжки Ричарда Скэрри… Здесь нас часто выручали рассказы, которые мне удавалось сбыть в мужские журналы — «Cavalier», «Dude», «Adam» и так далее. В те годы меня не занимало, творю ли я настоящую литературу, а разговоры о том, уготована ли моим произведениям «долгая жизнь», казались не меньшей роскошью, чем кредитки от «Техасо». В этих рассказах — когда их получалось продать, а так выходило не всегда — я видел прежде всего дополнительный источник дохода. Для меня каждый из них был как пиньята,^[2] только колотил я по ним не палкой, а своей фантазией. Иногда они разбивались, и мне перепадало несколько сотен баксов. Бывало и наоборот.

К счастью — а поверьте, тогда я вел необычайно счастливую жизнь, во многом лучше теперешней, — эта работа еще и приносила мне радость. Большинство рассказов я создал в припадке вдохновения, получая нешуточное удовольствие от процесса. Они выпрыгивали на бумагу один за другим, как рок-хиты из жерла радиостанции, которая всегда играла в прачечной, превратившейся для меня в рабочий кабинет.

Я работал быстро, без передышки, редко занимаясь правкой после завершения второго наброска, и мне даже в голову не приходило задуматься, откуда берутся сюжеты или чем структура хорошего рассказа отличается от структуры романа, или как учесть динамику развития персонажей, предысторию и временные рамки. Я бил наугад, полагаясь исключительно на свою интуицию и мальчишескую --">