Ричард Матесон - Немой

Ричард Матесон Немой

Мужчина в темном макинтоше прибыл в Даймон Корнерс ровно в два тридцать после полудня, в пятницу. Прямо с автобусной остановки он вошел в бар, где не было никого, кроме полной седой женщины за прилавком. Она перетирала посуду.

— Пожалуйста, — произнес он с акцентом, — скажите, где я могу найти суд?

Она взглянула на него сквозь ободок стеклянного бокала и увидела перед собой рослого и красивого мужчину лет тридцати с небольшим.

— Суд? — с интересом переспросила она.

— Ах да, как вы это говорите? Констебль? Как это будет по-английски?

— Шериф?

— О, ну конечно, — улыбнулся мужчина, — шериф. Где я могу найти его?

После подробных разъяснений, полученных от барменши, он неторопливо вышел на улицу, в сырой и серый день. Потоки дождя были нескончаемы с самого раннего утра, с той минуты, когда он проснулся в автобусе и увидел, что машина пересекает долину Каска. Мужчина поднял воротник, спрятал обе руки в карманы своего макинтоша и быстро пошел вниз в поисках главной улицы городка.

Он чувствовал себя виноватым оттого, что не приехал сюда раньше. Но у него было столько дел, столько хлопот с его собственными двумя детьми! Он точно знал, что с Фанни и с Холгером произошло что-то ужасное, но до сих пор был просто не в состоянии выехать из Германии. А ведь в последний раз он говорил с Нильсенами около полугода назад! Очень странно, что Холгер выбрал для себя такое отдаленное и труднодоступное место.

Профессор Вернер пошел еще быстрее, он отчего-то очень разволновался. Нужно поскорее выяснить, что случилось с Нильсенами и с их сыном, думал он. Их успехи были просто феноменальными — пример их сына вдохновлял всех остальных участников четырехстороннего эксперимента. Вернер чувствовал, что с Нильсенами случилось что-то страшное, и одновременно пытался убедить себя, что у них, может быть, все в порядке. Но тогда оставалось непонятным их долгое молчание.

Вернер в раздумье склонил голову. Может быть, все дело в этом городке? Вот у Элкенберга же случилась остановка в его работе, а все из-за бесконечных подсматриваний и советов — иногда вполне невинных, иногда навязчивых. Что-нибудь в этом роде могло случиться и с Нильсенами. Когда живешь в таком захолустье, это невольно меняет направление мыслей, это очень мешает в работе.

Офис шерифа помещался в строении посередине следующего квартала. Вернер быстро прошагал по дорожке, ведущей к дому, затем раскрыл дверь и оказался в большой, хорошо протопленной комнате.

— Да? — спросил шериф, поднимая голову от каких-то бумаг, лежащих перед ним на столе.

— Я хочу узнать у вас об одной семье, — сказал Вернер. — О семье Нильсенов.

Шериф Гарри Уилер взглянул прямо в глаза высокому незнакомцу.

Кора гладила брючки Пола, когда зазвенел телефон. Она поставила утюг на гладильную доску, вышла из кухни и сняла трубку с настенного аппарата.

— Да? — спросила она.

— Кора, это я.

Ее лицо побледнело.

— Гарри, случилось что-нибудь?

Он молчал.

— Гарри?!

— Здесь у меня один человек из Германии.

Кора стояла, не двигаясь, уставясь в настенный календарь, в какое-то число перед ее глазами.

— Кора, ты слышишь меня?

— Да, — медленно проговорила женщина.

— Я… Я привезу его к нам домой, — сказал Гарри.

Она прикрыла глаза.

— Я понимаю, — сказала она и повесила трубку.

Повернувшись, женщина тихо подошла к окну. Идет дождь, подумалось ей. Что же, погода очень подходит к предстоящей сцене.

«Нет! — Это было в самом ее дыхании. — Нет!»

Через какое-то время она раскрыла полные слез синие глаза и стала смотреть на дорогу перед домом. Так и замерла она, припоминая тот день, когда к ней пришел мальчик.

Если бы пожар случился не ночью, а днем, был бы еще какой-то шанс спасти дом. От Даймон Корнерс до них было двадцать две мили, пятнадцать миль по шоссе, а дальше — по плохой земляной дороге, петлявшей среди холмов с перелесками.

К тому же пожар заметили, когда пламя уже вовсю бушевало, да и это произошло случайно.

Бернард Клаус и его семья жили неподалеку от них, в пяти милях, на холме, который назывался Скайточ. Клаус поднялся с постели посреди ночи и пошел на кухню выпить воды. Окошко кухни выходило на север, вот почему он увидел языки пламени и яркие отсветы в темноте.

— Мой бог! — вскричал он и пулей вылетел из кухни. На ощупь, спотыкаясь, он добрался до телефона в --">