Нестор Штормовой - Итан Рокотански (СИ)

Итан Рокотански

Глава 1. Рефлекс

Только великое страдание есть последний освободитель духа.

Фридрих Ницше

...таким образом, после смерти императора Николая II и последующим за ней развалом Российской Империи было образовано НРГ — Новое Российское Государство, включившее в себя Россию, Беларусь, Украину и еще девять республик, разбившихся внутри на полноценные губернии. С тех пор каждый город имел и имеет своего градоправителя, а во всем НРГ есть двенадцать городов со специальным статусом. Столицей самой крупной страны в мире стала Москва.

Учебник Истории НРГ, Раздел: История Первой половины XX века

Несмотря на вечер пятницы в кофейне было безлюдно. Лишь несколько человек разместились у стеклянных стен: девушка в розовой кофте что-то быстро печатала в своём ноутбуке, порой отпивая из чашки горячий шоколад, который я приготовил ей до этого. Чуть поодаль, за одним столиком, сидели двое мужчин в строгих костюмах. Они о чём-то тихо беседовали, достаточно энергично при этом жестикулируя. Оба взяли американо. Помимо них, меня и уборщицы, Августины Ивановны, больше в кофейне не было никого.

Из колонок играла расслабляющая, спокойная музыка. Прислонившись к барной стойке, я взглянул на время. Половина десятого. Через полтора часа домой, а значит, нужно потихоньку закрываться. Менеджерские дела — а я работал менеджером — уже, по большей части, были выполнены, выходит, можно привести кофейню в порядок как бариста. Этим и занялся. Девушка в розовой кофте надела светлый плащ, спрятала в синий рюкзачок ноутбук и убежала через полчаса. Столик после неё остался идеально чистым. Мужчины в костюмах ушли за двадцать минут до закрытия, оставив пакетики с сахаром, сам сахар и скомканные салфетки на столе. Я усмехнулся. Наверное, они действительно какие-нибудь важные парни — люди, одевающиеся красиво, но имеющие скромный заработок, зачастую куда сильнее блюдут чистоту в общественных местах, чем те, кто действительно имеет большой заработок, хотя одевается также красиво. Очередной парадокс общества. Впрочем, он достаточно спорный и давно перестал меня удивлять.

Тут входная дверь открылась, прозвенел колокольчик, а вслед за этим с улицы потянуло холодом. Я повернул голову.

В кофейню вошёл здоровый мужик лет сорока пяти. Судя по его походке, товарищ был явно подвыпивший. Пройдя мимо нахмурившейся Августины Ивановны, собравшейся мыть пол, здоровяк подошёл к кассе и положил на стол двести рублей.

— Американо, — сказал он, как отрезал, дыхнув на меня перегаром.

— Я прошу прощения, — мягко сказал я, — но кофейня закрывается, кофемашину я уже помыл.

Он посмотрел на меня как на придурка.

— Так открой.

Я улыбнулся.

— Не могу. Она уже почистилась изнутри. Если хотите, можете приобрести бутилированную продукцию. Есть соки, Кола, лимонады. Можете купить выпечку.

Здоровяк смотрел на меня так, будто не он подошёл ко мне за кофе, а я средь улицы подошёл к нему в ливень и попросил сделать мне милкшейк, добавив сверху взбитые сливки с радужной присыпкой.

— Не, ну вы вообще охренели, я смотрю, — повысил он голос, разведя большущие руки. — То кофе наливать отказываетесь, то знакомиться не хотите, то из маршруток выгоняете. Чё, мля, происходит? Сделай мне американо и не морочь голову.

Я ощутил, как по венам побежал адреналин, но все равно снова спокойно улыбнулся.

— Я сказал: кофе сегодня нет. Либо купите то, что есть, либо покиньте кофейню и не мешайте работать.

Товарищ словно сошел с ума. Хлопнув ладонью по барной стойке, он опрокинул монетницу. Августина Ивановна вскрикнула позади от испуга.

— Ты чё, самый крутой что ли? — прорычал здоровяк.

Я вздохнул и на мгновение прикрыл глаза. Затем аккуратно нажал на кнопку вызова охраны, находящуюся под кассой.

— Да, — тихо ответил я. — Да, я самый крутой. Выяснил? А теперь проваливай отсюда. Серьёзно, пока проблем не заработал.

Увернутся я не успел. Мои слова подействовали на верзилу, как на быка красная тряпка, хотя про тряпку, вроде бы, был миф, сделав резкий выпад, он схватил меня за затылок и что было силы приложил лицом о барную стойку. На мгновение стало очень темно, и всё исчезло, а затем я ощутил горячий и солоноватый вкус крови на губах. Голова загудела так, будто на неё надели котёл и хорошо прошлись по днищу и --">