Revan - Вестник в старом мире

Марченко, что я не сержусь. Все, мне ехать нужно, — Вадим остановил трофейную кобылу Ефима, выбрал себе шашку посолиднее из вещей и хлестнул жеребца. Он несся по шумным улицам в сторону северной дороги.

Ефим перекрестил его в спину и поехал дальше.

Глава 1

Прошли те времена, когда город подвергался штурму и осадам, давно никто не сжигал здесь посад. Богатые люди селились в пригороде, строя роскошные дома подальше от суеты. Вот и Вадим выехал на большую дорогу к крепкой усадьбе с яблочным садом. Слуги выбежали встречать гостя, но, распознав всадника, подняли шум.

На крыльцо дома вышел молодой темноволосый парень с впалыми щеками. Он перегородил дорогу Вадиму.

— Нам сказали, что тебя убили.

— Слухи о моей смерти преувеличены, Брат, — сказал Вадим и оглядел его, как если бы увидел в первый раз и пробовал звучание имени на вкус, — Сергей.

— Отец занят, и ты ещё в таком виде, — Сергей указал на распахнутый синий казачий мундир. На нем ещё оставались плохо выстиранные пятна крови.

— Стерпит, — шагнул Вадим на крыльцо, ступеньки надрывно заскрипели.

Сергей протянулся захлопнуть дверь, но получил звонкий шлёпок по руке, и отступил.

Беркутов Борис Владимирович сидел за огромным дубовым столом. Широкий во лбу и плечах отец из-под бровей смотрел на ворвавшегося к нему сына. Потомственный дворянин, выходец из казаков, оставивший традиции ради женитьбы.

— Что, наигрался в своих солдатиков?

Вадим выпрямился.

— Молчишь? — Борис Владимирович достал из ящика стола пачку бумаг, — Здесь, документы для твоих похорон.

— Без тела?

— А здесь, — не обращая внимание на сына, Борис Владимирович достал другие бумаги, — Здесь контракт на найм отряда, чтобы найти тело или выкупить тебя.

Он встал и прошёл к комоду. Скрипнула деревянная дверь. Отец дрожащими руками достал графин с рябиновой настойкой. Бокал выпал из ослабевшей ладони, но не разбился, покатившись по ковру к сапогу Вадима. Вадим нагнулся и подал отцу бокал.

— Что у тебя с глазами?

— Головой ударился.

— Уходи.

Вадим закрыл дверь в кабинет и замер. В коридоре дул прохладный ветер из открытого окна с видом на цветущий сад. Пахло зеленью и яблоками. Вадим глубоко вдохнул и потрогал лицо.

— Ещё не зажило, — он говорил с комом в горле. Одеревеневшие мышцы не реагировали на эмоции.

У крыльца зашумели слуги, в поместье пришли гости. Вадим вышел к прохожей застав там денщика Ефима в компании двух молодых подпоручиков. Красный от жары как вареный рак — Максим Петрович Горшков и бледный утонченный Василий Германович Ярмак.

— Максим Петрович, плесните мне святой водой в глаза, я вижу призрака! — воскликнул Василий и обнял ошалевшего Вадима, — какой твердый призрак, почти как живой.

— Ага, только болтливый выше меры, — Максим Петрович скинул пыльные сапоги и подошёл, чмокнув друга в щеку, — Мы, право слово, обрадовались, когда увидели твоего Ефима. В доме уважаемой Аннет нас уже ждут.

Более пышный Максим протер толстую шею промокшим от пота платком.

— Ты же простишь нам эту смелость? Если поедем сейчас, то застанем всех ещё трезвыми.

— Так ещё же обед, — Вадим выдавил из себя поднятую бровь.

— Когда нам это мешало? — Василий схватил Вадима под руку и потащил к дверям.

— Я совсем не накрашен, — пошутил Вадим, вырвав руку, — Ефим, что у тебя?

Денщик стоял у прохода в коридор с глупой улыбкой.

— Вашблогородь, атаман Марченко, подал прошение о вашем повышении в чине и наградой орденом за проявленное мужество.

— Ещё один повод к нашему маленькому празднику, — весомо заявил Максим, обуваясь.

— А платье тебе по дороге подберем, что-нибудь под настроение, — хихикнул Василий.

Друзья приехали на карете, на ней же и отправились за покупками в город. Дом модных платьев, как его называл Максим, порадовал Вадима новомодным двубортным фраком из чёрного сукна, черным жилетом из шелка, рубашкой, синим галстуком и цилиндром. Не все же в мундире ходить.

— Ваша милость, возьмите аксессуар — пропел от счастья заработать продавец, протягивая деревянную трость с набалдашником из желтого металла.

— Спасибо, — задумчиво протянул Вадим, разглядывая себя в зеркало, — я возьму пенсне. Вот это с двойным стеклом.

Он взял аккуратное пенсне в серебряной оправе с цветными открывающимися линзами. Остекленевший взгляд не проходил. Вадим потянулся --">