Марик Лернер - Совсем не прогрессор

Марик Лернер СОВСЕМ НЕ ПРОГРЕССОР

Часть первая Пришелец

Глава 1 Новое рождение

Он дернулся, пытаясь повернуться, и невольно охнул. Болело все тело. Спина, левая нога. Крайне неприятные ощущения, и то, что он лежал на животе, самочувствия не улучшало. Очень уж жесткая койка. Будто на доске находишься.

— Быстро за врачом, — сказал голос по соседству. — Очухался.

Он осторожно повернул голову и попытался осмотреться. В дверь прямо напротив его койки торопливо пропрыгал на костылях молодой худой парнишка в больничной пижаме. Дикая сине-зеленая расцветка, и застирана чуть не до дыр. Рубашка… или это как-то иначе называется, в брюки не заправлена, и внизу на поле неразборчивый штамп. Одна нога в гипсе. Это, видимо, тот, к кому обращались.

Не очень большое помещение. Покрашено в белый цвет. Тумбочки стандартные для всякой мелочи. Три обычные койки. Нет, еще и его — четвертая. На соседней, у большого окна, кто-то лежит. Одеяло очень знакомое, где-то уже виденное. Рядом в позе мыслителя сидел здоровый бугай с раскормленной рожей и тоже в дурацкой пижаме, из-под которой торчала старенькая тельняшка. Больница?

В распахнувшуюся дверь гурьбой ввалилось несколько человек. Первым следовал вальяжный тип с заметным брюшком и большой лысеющей головой. Белый медицинский халат расстегнут, и под ним видна военная форма. Ага. Медицинские петлицы. Госпиталь? Тогда с одеялом и пижамами все понятно. Вечный стандарт. Государственное имущество. Иногда ощущение, что все подобные вещи выпускаются на единственной фабрике. Впрочем, тумбочки и кровати проходят по той же категории. ГОСТ. Большая такая фабрика. Огромная. На всю страну хватает.

Две девицы сзади. Халаты белые, шапочки на головах. Совершенно не похожи. Медсестры? Правая — типичная русачка. Полненькая, беленькая и с профессионально-участливым добродушным выражением лица. Выйдет из палаты — и моментально забудет обо всем. И ноги толстенькие, машинально отметил. У такой наверняка даже на дежурстве с собой пирожки домашнего изготовления имеются.

Вторая… М-да… Это не девица… Женщина. На вид лет тридцать. Халатик приталенный, подчеркивающий фигуру. А там есть на что посмотреть. Все на месте — тонкая талия, широкие бедра, не слишком большая грудь, зато осанка княгини. Ишь как выступает. Лицо… Тонкий нос, пухлые губы, высокие скулы. Странное ощущение восточности при вполне светлой коже и европейских чертах лица. Вроде и разрез глаз не монгольский, но что-то чувствуется. Прядь иссиня-черных волос вылезла из-под белой шапочки. Не девочка… да. Еще и смотрит, будто с усмешкой.

Сзади пришельцев болтается тот самый парнишка на костылях, с интересом заглядывая через плечи остальных.

— Так, — довольно прогудел басом мужик, устраиваясь возле него на стул, подвинутый казашкой. — Молодец, солдат… А мы уже заждались. Пятые сутки без сознания. Женьке уже наверняка надоело вытаскивать твои фекалии. — Он довольно хохотнул.

«Я что, еще и под себя ходил?» — с неприятным чувством подумалось. С трудом сел. В спине опять стрельнуло.

— О! Бодро двигаешься. Молодец. Как себя чувствуем? Тошнота, рвота, головная боль, головокружение, шум в голове?

— Ничего нет. То есть все в порядке. Доктор, — прохрипел. Запнулся, сглотнул и повторил: — Доктор, а кто я? Что случилось?

— Что, имя с фамилией потерял и биографию? — В голосе врача была заметна ирония.

— Ничего не помню. Совсем ничего из прошлой жизни.

— Вот еще новости, — уже другим тоном сказал врач. — Что-то с памятью твоей стало… Дата рождения?

— Не помню.

— Что последнее, до того как очнулся на койке?

Он напрягся и пожал плечами.

— Родители?

— Не помню. Пустота.

— Где служил?

— Не помню.

— Какое сегодня число?

— Третье июля двухтысячного года. Хотя… если пятые сутки… восьмое?

— Девятое. Но это простительно. Умственной деградации не наблюдается, — неизвестно кому сообщил врач. — Выводов делать не разучился. Страна как называется?

— Советский Союз. А в каком городе нахожусь — без понятия.

— В Верном, — рассеянно сообщил врач, — этого ты знать не можешь. Привезли уже в бессознательном состоянии. Сколько республик входит в СССР?

— Девять.

— Правильно. А когда День Победы?

— Девятого мая одна тысяча девятьсот сорок пятого года.

— Столица нашей Родины?

--">