И И Николаев , А В Столбиков - Новый мир.

А.В.Столбиков И.И.Николаев

Новый мир.

С признательностью и благодарностью

Галине за ее наиполезнейшее колдовство;

Дмитрию Чернышевскому и Наркому иностранных дел Кириллу за неоценимую помощь в оформлении общей концепции, а так же за разъяснение ключевых политических вопросов;

хcb, Сергею Русову, Игорю Радюкову и Дяде Мише, пришедшим на помощь в самый тяжелый момент и тем весьма способствовавшим;

Камрадам с форума www.twow.ru, принявшим на себя тяжкий и неблагодарный труд по вычитке и комментариям;

Григорию Пернавскому, знатному "Ленингрэдо-" и "Штрафбато-"`бойце, который не обнадеживал, но поддерживал;

Сергею Анисимову, вновь открывшему широкому читателю жанр отечественной исторической альтернативы;

Илье Крамнику, "посреднику, данному нам в ощущениях";

Михею и О.М.С., которые не верили и тем крайне вдохновляли.

НОВЫЙ МИР

Книга первая

ОКОНЧАТЕЛЬНОЕ РЕШЕНИЕ

"Oh, East is East, and West is West, and never the twain shall meet,

Till Earth and Sky stand presently at God"s great Judgment Seat;

But there is neither East nor West, Border, nor Breed, nor Birth,

When two strong men stand face to face, tho" they come from the ends of the earth!"

"The Ballad of East and West" by Joseph Rudyard Kipling

"...Мудрено ли в свете всего вышесказанного, что необозримое наследие пращуров - империя, над которой никогда не заходит солнце, - продолжало существовать только благодаря золоту, бесконечным потоком лившемуся из Индий, и пикам своих испытанных солдат... И потому, невзирая на весь упадок, мы еще внушали страх и не позволяли глядеть на себя свысока."

Артуро Перес-Реверте "Испанская ярость"

Пролог

Сталинград, 1984 год.

Каждый год, уже десять раз подряд он подавал в посольство СССР одно и то же ходатайство. И каждый раз получал один и тот же ответ, безукоризненно вежливый и однозначный. Другой, на его месте неизбежно сдался бы и пополнил ряды многочисленных жалобщиков, стенающих об ужасах железного занавеса. Но Микки Мартин был упорен и не ждал чудес. В конце концов, странно было бы, если бы разрешение на туристическое посещение ему выдали сразу. Учитывая его положение и определенные достижения прошлого и настоящего.

Но удача улыбается упорным, и на одиннадцатый раз какие-то неведомые колесики бюрократического механизма провернулись желаемым образом. Сам он, откровенно говоря, так и не понял, как ему дали визу и разрешение на въезд. Попасть в СССР англоговорящему иностранцу не из советской Европы, пусть даже не американцу, а австралийцу, было столь же трудно, как верблюду пролезть через игольное ушко. В особенности если этот иностранец - автор "Континентальной войны". В последнее десятилетие, когда советский режим несколько отошел от прежней практики жесткой конфронтации, Мартин мог вполне свободно передвигаться по советской европейской зоне, даже был вполне благосклонно принят в ГДР Но въезд в страну советов по-прежнему был для него закрыт.

Сейчас Мартин получил даже больше, нежели ожидал в самых смелых мечтах. Именно в этот год, на волне некоторой либерализации иностранцам впервые разрешили посещение Сталинграда, города легендарного и совершенно закрытого. Естественно, такую возможность Мартин упустить никак не мог. Ангел везения ему по-прежнему сопутствовал, и теперь австралийский ветеран, историк и писатель стоял прямо посреди огромной Площади Славы города Сталинграда, перед тремя постаментами. Одним из трех самых знаменитых памятных комплексов Советского Союза.

Мартин мог лгать всем. Родным, друзьям, читателям, издателю. Но только не себе. Для всех он приехал, дабы собрать материал для новой книги, прикоснуться к жизни советского общества, пройтись по улицам города, ставшего олицетворением и воплощением мощи советской державы. Но сам он знал, и лишь себе осмеливался признаться, что он здесь ради этой площади, огромной, вымощенной прямоугольной брусчаткой и трех гигантских каменных плит, стоящих в ряд.

Наверняка он был не первым иностранцем, воочию увидевшим их в новом облике, с тремя машинами вместо привычных двух. Но все же такое было возможно, и Мартину нравилось думать именно так.

Первый