Грег Вайсман - Равника

«Теперь линии».

От центра к центру окружностей, соединяя их в пару ромбов, пролегли яркие белые линии отточенной мысли.

«Заполнить фигуры».

Расширив восточную и западную вершины, Тейо сотворил два ромбовидных щита – край к краю, внахлест. Теперь он был прикрыт. Теперь мог перевести дух. Но все это – лишь полдела.

«Как учит аббат, если маг-щитовик не способен прикрыть никого, кроме самого себя, скверный из него щитовик».

В строю Тейо стоял замыкающим, но, как минимум, должен был расширить щиты настолько, чтобы укрыть, обезопасить припавшего к земле, жалобно мычащего вьючного зверя и припасы на его шершавой спине.

Сделав полшага вперед, он слегка наклонился, подался навстречу ветру, навстречу угрожающе заблестевшему, заискрившемуся песку. Промедли он еще секунду, микроскопические алмазные зернышки уже иссекли бы, исполосовали одежду и кожу. Крохотные алмазы уже сейчас пронзали толстую шкуру вьючного зверя, жалобно постанывавшего от каждого укола. Чтобы расширить щиты, пришлось опереться на ветер, точно на вертикальную плоскость, а ведь такое – оно против веры, против всех догм…

«За это аббат не похвалит».

Однако трюк удался. Щиты – семь треугольных и пара четырехугольных – слились воедино, образовав большой ромб. Фигура вышла прочной, устойчивой, и защищенный ею вьючной зверь отблагодарил Тейо облегченным вздохом да новой, особо зловонной струей кишечных газов.

Успел Тейо как раз вовремя. Еще секунда – и по его щиту, и по щитам товарищей-послушников забарабанили алмазы покрупнее, величиною с градины. Взглянув налево, Тейо увидел Артуро, щеголявшего грандиозной трапецией.

«Показушничает, – мысленно проворчал Тейо. – А, спрашивается, перед кем?»

Впрочем, ответ на этот вопрос ему был известен. Вдоль строя, из стороны в сторону, прикрывшись лишь маленьким личным овалом, расхаживал аббат. Его усиленный магией голос так и гремел, веля послушникам держать строй, веля им стать геометрией. Гонимые ветром алмазы сделались еще крупнее, величиной с те самые сливы к празднику солнцестояния, и – тук-тук-тук – били в ромб Тейо один за другим. Вот семь, а то и восемь, угодили в щит разом. На миг Тейо охватил страх – боязнь, отвлекшись на их удары, не удержать построения, – но он совладал с собой, вновь подался навстречу ветру и запел, укрепляя щит.

Вот тут-то и вспыхнули эти огни.

«Огни? Откуда здесь взяться огням? Быть такого не может!»

Песок и алмазы, поднятые в воздух ураганным ветром, должны были целиком затмить и небо, и оба солнца, и все остальное, однако вот они, эти огни – и впереди, и над головой, сверкают в небесах, словно огромные рубины и изумруды, словно сапфиры и обсидиан, и – да, словно алмазы. Огни манили к себе, притягивали взгляд и мысли, неумолимо отвлекая от неотложного дела. Вот по плечу чиркнул алмаз величиной с целое яблоко, и лишь после этого Тейо осознал, что щит его дрогнул. Зверь замычал, застонал от боли. Тейо принялся лихорадочно нащупывать знание, укреплять конструкцию, однако огни-которых-не-могло-быть в небе-которого-он-не-мог-видеть по-прежнему звали, влекли к себе…

Тут рядом снова, будто из ниоткуда, возник аббат Баррес, прикрывший и Тейо, и вьючного зверя обширным четырехугольником.

– Нет, вправду, мальчик мой, что с тобой?

– Огни… свет, – пробормотал Тейо, вялой рукой указав вверх.

– Какой еще свет? Твое счастье, что я смог разглядеть твою оплошность сквозь этакую-то кашу! Ну, дитя мое, если кто из учеников и заставляет меня понять, что есть отчаяние, так это ты!

– Да, учитель, – механически отвечал Тейо.

Сказать по правде, все его внимание было устремлено туда, в небеса. На миг ему сделалось странно: отчего же огней не видит аббат? Но даже этой загадке не удалось занять его мысли надолго. Теперь огни говорили с ним, тянулись глубоко в самую душу, внушая предчувствие чего-то дурного, зловещего, и в то же время стремление – вопреки здравому смыслу – идти вперед, к ним.

Наконец алмазная буря пошла на убыль. Сами алмазы унесло дальше, а вот песок по-прежнему буйно хлестал в лицо, но Тейо этого почти не замечал.

– Отыщи знание, послушник, – не отступался аббат, – или шкуру песком обдерет!

Казалось, Тейо его даже не слышит. Не поднимая щита, не пропев ни одной ритуальной формулы, он заковылял вперед, навстречу стихающей буре.

– Тейо! – окликнул его Артуро.