Руслан Викторович Мельников - Дикий феникс

Руслан Мельников Дикий феникс

Обращение к Мертвым Братствам

Автор уведомляет, что не является ни членом Братства, ни Охотником, ни тем более Фениксом. Данная книга — не более чем плод воображения, а возможные совпадения — не более чем случайность. О реальной деятельности Мертвых Братств автор не имеет ровным счетом никакого представления, он не обладает сколь-либо достоверной, важной и значимой информацией на эту тему, а если о чем-то и догадывается, то в самых общих чертах и исключительно на интуитивном уровне. По вышеупомянутой причине автор убедительно просит Мертвые Братства его не беспокоить. Ни помочь, ни навредить адептам Орденов, равно как и их противникам, автор не может.

Как бы ему порой этого ни хотелось…

Пролог

На полигоне было необычайно многолюдно. Поставленные в круг черные «мерседесы», джипы охраны и машины сопровождения освещали фарами небольшой пустырь с примятой травой. Включенные мигалки озаряли ночь тревожными всполохами.

В ярком свете фар и нервных вспышках проблесковых маячков суетились вооруженные люди в форме и в штатском. Чуть в стороне за происходящим наблюдало начальство. Наблюдатели перекидывались редкими фразами и отдавали скупые приказы подчиненным.

По окрестностям было выставлено двойное оцепление. Все подъезды к полигону — перекрыты. В небе кружилась вертушка. В небольшой рощице неподалеку виднелись пожарная машина и бульдозер. Там же, среди деревьев, угадывались силуэты двух бэтээров. Пожалуй, единственное, чего здесь не хватало для полного комплекта, — так это кареты «Скорой помощи». Но она сейчас была не нужна.

В самом центре освещенного фарами пространства возвышался костер. Большой. Огромный. Сухие березовые поленья и целые бревна, сложенные аккуратным «шалашиком». Хворостяные завалы внутри и снаружи…

Из дровяной кучи торчал врытый в землю столб. К столбу был прикован наручниками и привязан проволокой человек. Один. Хотя на таком костре людей при желании можно жечь десятками.

Человек был молчалив и задумчив. Он стоял на приподнятом, но скрытом дровами дощатом помосте и угрюмо взирал на копошившихся внизу людей. Человек никого ни о чем не просил и никому не угрожал — это было бесполезно.

Он все понимал, он просто смотрел…

* * *

Вокруг пустыря на одинаковом расстоянии друг от друга живым кольцом выстроились несколько офицеров с погонами разных ведомств и несколько штатских, в которых тоже, впрочем, угадывалась отнюдь не гражданская выправка. И те, и другие бормотали заклинания.

Это было еще одно — страховочное — оцепление, поставленное на тот случай, если кому-нибудь каким-то чудом удастся просочиться сквозь внешние кордоны. Такое, конечно, маловероятно, почти немыслимо, но следовало предусмотреть все. Слишком важное намечалось событие. Важное и не предназначенное для взглядов посторонних.

Звучащие в унисон голоса снова и снова повторяли магические формулы. Древние заклинания накрывали пустырь плотной «маской» — иллюзорным куполом морока, способным отвести глаза любому, кто не посвящен в истинную суть вещей. Случайный свидетель, откуда бы он ни посмотрел сейчас на пустырь, увидел бы здесь масштабные работы по уничтожению старых боеприпасов.

Собственно, именно такой и была официальная версия происходящего.

Человека на костре не увидел бы никто.

Никто из тех, кому видеть его не положено.

* * *

— В этом действительно есть необходимость? — спросил один из начальников-наблюдателей, руководивших процессом. Он был в дорогом костюме, в дорогих туфлях и с дорогими часами на холеной руке. Красный галстук на его груди был похож на струйку крови, стекавшей из перерезанного горла.

— Мы ведь уже все обсудили и не по одному разу, — недовольно поморщился другой наблюдатель, с генеральскими погонами и лампасами. — Зачем начинать по новой?

— Незачем… — Тяжелый вздох. Пауза. — Просто жалко. Трудно смириться с мыслью, что придется сжигать того, кто мог бы принести столько пользы.

— Кому принести — вот в чем вопрос. Этого бедолагу мог бы использовать в своих интересах каждый из нас в отдельности, но все мы — нет. Сами знаете: на этот счет мы никогда не договоримся и не уступим его друг другу. Его и наша беда заключается в том, что слишком многим стало известно о нем. Так что…

Генерал с сожалением --">