Гермини Т Каванах - Как волшебный народ прибыл в Ирландию

напуганный безмолвием, встал на ноги и обернулся, ища взглядом своего коня.

В неверных отсветах угасающего костра компания Маленького Народа застыла в ожидании, терпеливо и тихо удерживая Ужаса, который беспокойно кусал удила да бил копытом о твердую землю.

Как только священник глянул на них, двое коротышек в кожаных фартуках отделились от остальных и повели коня, неспешно и бережно, к месту за камнями, где стоял божий человек.

— Вы из-за меня задали себе хлопот этой ночью, — сказал священник, положив руку с уздой на конскую гриву, — а я, если попробую вам отплатить, то скорее причиню неудобства, так что лучше я промолчу.

— Ни малейших хлопот, — заверил король, — но не позже чем через час на вашем пороге точно будут хлопоты — в виде куска превосходной ветчины, удачно расположенной посреди пареной репы. Мы стащили ее прошлой ночью у судьи Блейка из графства Вексфорд.

Священник взобрался в седло.

— Я не подразумеваю ни малейшего неуважения, — поспешно заверил он в ответ, — и не хотел бы задеть ничьих чувств, однако ради спасения собственной души я не могу есть ничего неправедно добытого.

— Сплошные трудности, гляньте-ка! — сказал король. — В каждом деле есть изнанка, но я и представить себе не мог, как тяжко быть приходским священником. Как же нам это уладить? Может, я оставлю это в некоем месте, где вы найдете, или отдам кому-то из ваших друзей, а тот перешлет вам?

— Погодите-ка, — сказал отец Кессиди. — Когда я был у Тома Хили, то подумал, что он скорее голоден, чем болен, что ему картошка нужней микстуры. Словом, отправьте ветчину ему.

— Ох-хо! — сказал король и сухо откашлялся. — Стало быть, у Хили нет души, в отличие от приходского священника.

— Я бедный, слабый, ничтожный грешник, — сказал священник, качая головой, — я впал в первое искушение. Не надо ничего отправлять.

— Коль уж вы меня попросили, то я отправлю, — сказал король, посмеиваясь. — Вы мне не указ. Завтра Хили получит пять добрых голов капусты, любовно приготовленных в горшке с ветчиной, лучше которой не найти во всем Типперэри… разве только вы исполните свой долг и поскачете предупредить его. Помните о его бедной душе, — добавил он, — и о своей не забудьте.

Святой отец поерзал в седле.

— Я возложу всю ответственность на Ужаса, — рассудил он. — У скотинки нет души, так что и терять нечего. Я только приспущу ему поводья: если он развернется и пойдет обратно к Хили, я предупрежу его, а если он пойдет домой, то пусть это будет на его совести.

Он спустил поводья, и бессовестное животное немедленно помчалось домой.

Однако через несколько шагов отец Кессиди натянул повод и обернулся в седле. Не было видно ни души. Лишь безлюдная дорога и пустынный склон холма. Последний отсвет от костра фэйри угас, и мягкий покров тьмы опустился между ним и тем местом, где он только что был.

— Желаю вам доброй ночи, Бриан Коннорс! — крикнул священник.

Откуда-то из темноты в ответ донесся голос:

— Доброй ночи, ваше преподобие!

Перевод с английского: Виталий Кривонос

Примечания

1

Слив-на-Мон — гора на юго-востоке Ирландии в графстве Типперэри (ирл. Sliabh na mBan, «Холм женщин»).

(обратно)

2

В оригинале «Wirra! Wirra!»: традиционное ирландское междометие, обозначающее крайнюю досаду, этимологически — от гэльского «a Muire!», «Мария!», т. е. Дева Мария.

(обратно)

3

В оригинале alannah: возможно, от ирландского àlainn — «прекрасный», «благородный», «породистый».

(обратно)

4

Старым Ником (в оригинале «Ould Nick») или Старым Гарри на островах иносказательно называли дьявола.

(обратно)
--">