Сергей Александрович Калашников - Авианосец дальнего прикрытия

Москитные силы понесли потери, а пилоты их оказались утомлены после серии напряжённых вылетов. Проигрыш пошёл нарастать, потери увеличиваться, а повреждения усугубляться. В этой обстановке командующий принял решение о выходе из боя.

Но тахов наше отступление не удовлетворило. Они не отстали, а только усилили нажим. Вот, смотрите, как они подловили "Травника":

Теперь было видно, как истребитель неприятеля удачно всадил ракету в один из двигателей, отчего крейсер принялся плавно вращаться "через себя". Ракета главного калибра настигла его ещё до того, как полёт удалось выровнять. Далее последовала череда эпизодов не менее огорчительных: Группа истребителей, налетевших на плотный заградительный огонь. Фатальное попадание нескольких артиллерийских снарядов в один из крейсеров. Атака тахов на авианосец, отбитая, но нанёсшая досадные повреждения.

- С огорчением вынужден констатировать, что наша группировка, базировавшаяся в секторе Каппа, и в настоящий момент продолжает вести оборонительный бой, отступая как раз туда, откуда мы следуем. Положение эскадры продолжает усугубляться. Я принял решение со всей возможной скоростью атаковать неприятеля. Те, кто имеет предложения, как наилучшим образом выручить наших товарищей, прошу связываться со мной.

Экраны отключились. Люди сидели, не зная, что и сказать.

- Летяги! - раздался по громкой голос кока. - Жаркое готово. Валите питаться первыми - вам силы нужны, чтобы надрать тахам задницы.

Глава 2. Ввязались

Аппетита не было. Вернувшееся на корабль тяготение не только мышцы напрягало, но и другие органы, не успевшие согласиться с изменением условий функционирования. На это наложилась и широкая гамма чувств, захлестнувших трепетные девичьи сердчишки после просмотра кадров из сектора Каппа. На это тяжким грузом лёг простой человеческий страх. Они, конечно, сами выбрали стезю военных пилотов, но резкий переход из почти мирного положения извозчиков тылового обоза в когорту воинов, идущих в гущу сражения - как-то всё оказалось уж слишком неожиданно.

Девушки-пилоты с виноватым видом ковыряли жаркое. Им было стыдно перед коком, тревожно поглядывающим в их сторону. Не шло оно внутрь, хоть тресни. Только Петька Кузнецов неспешно укладывал в себя ложку за ложкой, выполняя долг перед организмом.

- Тома! Так что это ты начала было рассуждать о разнице в службе между "Антилопой" и в другими местами на космофлоте? - любопытная Зинка так и не забыла о разговоре, возникшем после начала торможения.

- Зи! Ну не могу я сейчас об этом, - Тамара осторожно сняла немного губами с краешка ложки, чуть пожевала, тревожно прислушиваясь к реакции желудка на состоявшийся акт вторжения в его внутренние дела. Кажется, протеста не последовало. - Собственно, ты и сама можешь рассудить, памятуя субординацию, к которой нас приучали в курсантские годы, - задумчиво пробормотала она и "отъела" от содержимого ложки ещё капельку.

Нинка с Ленкой тревожно следили за отважным поступком старшей товарки, ожидая, как поступит она с помещённой в организм пищей. Отторгнет, или усвоит?

Усвоила. Девушки осторожно, будто дегустируя, буквально лизнули жаркое, после чего "ушли в себя", сосредоточившись на собственных ощущениях, и не видели, как довольно ухмыльнулся кок.

- Лиха беда - начало, - пробормотал он невнятно, и выдал Петьке солидную добавку. - Кушай Петенька. Чем больше слопают летуны, тем меньше достанется остальному экипажу, и тем выше будет его боевой дух от осознания той истины, что их пилоты - звери и проглоты, жрущие всё на своём пути.

- Мне столько не съесть, - честно сознался младший лейтенант, взглянув на огромный бачок, наполненный ароматным варевом.

- Это до первого боя. Потом в твою утробу будет входить почти столько, сколько сам весишь, - уверенно заявил кок.

Его безапелляционный тон в сочетании с тщедушной Петькиной фигурой вызвал у девушек чуть заметные улыбки. Они и не заметили, как начали есть. Неторопливо, аккуратно, но ритмично.

Техник-капитан Санчес вошел в кают-компанию и уселся за стол, получив свою порцию жаркого.

- Пока не забыл. Бойцы! Я командую нашей эскадрильей, - произнес он в короткой паузе между ложками.

Остальные пилоты молча покосились на него и по очереди кивнули. Означало это согласие, или было выражением понимания - а кто его разберёт?

***

- Начнем с главного, - комэск обвёл взглядом подчинённых, усевшихся --">