Андрей Александрович Васильев - Седьмая руна

захотелось заорать в голос. Причем даже не матерно, а просто издать протяжное «ааааа» для разрядки. Но – нельзя. Все же праздник идет в двух шагах.

 

И самое главное – теперь понятно, как оборотни попали в зал. Просто они тоже в костюмах, под которыми лиц не видно.

 

А праздник не просто шел, он приближался к своему апогею. Счастливые до невозможности дети в компании зайчиков, белочек и еще невесть кого плясали вокруг елки, отчего-то находившейся не посреди огромного зала, а почти в углу. В центре же стоял величественный дед Мороз, наблюдая за происходящим, а рядом с ним обнаружилась симпатичная девушка в голубой шубке и длинной русой косой.

 

- Это кто? – спросила у Житомирского Павла – Что за персонаж?

 

- Не знаю – ответил тот.

 

- И вот где справедливость?

 

- Ты о чем?

 

- Почему я – белка, а она – человек? – недовольно пояснила Веретенникова – Коса – да, красивая, но она, может, вообще накладная. А грудь у меня больше. И ноги длиннее. Почему мне такие же шубку и шапку нельзя было выдать?

 

- Она пришла раньше, вот они ей и достались! – не выдержав, рыкнул на нее начальник отдела – Ты совсем уже рехнулась? Мы сюда зачем пришли?

 

- Ну, а теперь, когда моя внучка нашлась, самое время показать ей, какие вы умные да разумные! – громыхнул голос Деда Мороза – Давайте-ка загадки поотгадываем! Что, внученька, испытаешь ты ребят на смекалку?

 

- Непременно дедушка! – звонко ответила девушка.

 

- Внучка – озадачилась Павла – Какая к черту внучка? Откуда она взялась? Не было же никакой внучки?

 

- Ильф и Петров небось придумали – предположил Житомирский – Сценарий наверняка или они писали, или Катаев. Хотя, может, и Олеша.

 

- Нашла – вдруг сообщила ему Веретенникова – Вон наши клиенты! Оба, двое!

 

И верно, неподалеку от обвешанной шариками огромной ели, верхушку которой украшала пятиконечная красная звезда, отиралась пара верзил, один из которых был наряжен волком, а второй медведем. Причем в данный момент медведь прикрывал собой волка, который, согнувшись, что-то рисовал на стене.

 

Хотя – почему «что-то»? И так понятно, что это была последняя, седьмая, руна.

 

И что еще интересно – отчего-то кроме этих двоих и Деда Мороза с внучкой других статистов в зале не оказалось, их как вьюгой отсюда сдуло.

 

- Вовремя мы – сообщила Житомирскому Павла – Еще чуть-чуть - и все, пиши пропало!

 

Она рыжей молнией метнулась через весь зал туда, где разными цветами переливались на елке игрушки и по дороге чуть не сбила с ног маленькую девчушку в красивом платье и красных сандаликах.

 

- Ты – белочка! – заявила кроха, глядя снизу вверх на Веретенникову – Да?

 

- Да – обливаясь потом согласилась та, поневоле затормозив.

 

- Держи орешек – малышка разжала ладонь и Павла увидела на ней кругляш, обернутый в золотистую фольгу – Я с елки его сорвала, хотела маме отнести. Может, она плакать тогда перестанет по ночам? Но ты же, наверное, голодная, да? Зимой в лесу еды нет. Снег один.

 

- Меня дедушка подкармливает – показала женщина на Деда Мороза, который в этот момент басовито захохотал и стукнул посохом по полу – Он добрый.

 

- Все равно бери – девчушка сунула орех Павле в руку, а после обняла ее – Чтобы праздник!

 

- Тебя как зовут? – спросила у нее Веретенникова.

 

- Катюша Морозова– ответила малышка.

 

Постояв пару мгновений, девчушка отпустила Веретенникову и, забавно подпрыгивая, отправилась к остальным ребятам. Та проводила ее взглядом и поспешила за Житомирским, который, как оказалось, ее уже обогнал.

 

Они успели в самый последний момент. Руна «Чернобог», начерченная на стене, мерцала голубовато-серебристым цветом, а двое, те, что приложили к ней руку, нацелились на то, чтобы убить друг друга, а именно приставили ножи к груди друг друга, в то место, где что у оборотня, что у человека бьется сердце. Причем к делу они подошли более чем расчетливо, расположившись так, чтобы кровь, которая брызнет из их тел, непременно попала

--">