Светлана Нечай - Фракийская книга мертвых

— Мое высшее я? Ну да, разумеется. Только что проку. И потом, там наверняка вооруженная стража.

— Я бы мог проникнуть внутрь тебя и восстановить истину.

— Ради Бога, не надо. Это будет больно.

— Совершенно ошибочное представление, — пробормотал, глядя мне в глаза. Меня охватила истома и ужас, еще усилившиеся, когда он взялся меня потрошить. Я лежала на полу, распластанная, он возился внутри, что-то ощупывая. Больше всего мучило бессилие помешать происходящему. Он поднял его вверх, на вытянутых руках, это жизнерадостное существо, напоминающее яйцо страуса. С него капала кровь. Мне было горько. Самосознание никуда не собиралось уходить. Я была тем, чем была: растерзанным куском мяса. Потом они оба исчезли. Я слышала лишь тиканье часов, а может, стук сердца. Меня совершенно ничего не беспокоило, разве холод в коченеющих конечностях. Блаженную вечность это длилось: тишина, неподвижность, покой.

Первое, что я увидела, открыв глаза, это встревоженное лицо Бориса.

— Я умру? — простонала, преодолевая приступ боли.

— Все будет в порядке, Лидочка. Вот, выпей таблетку. Жар как рукой снимет. Это цитрамон. Ничего другого здесь не нашлось.

Я поняла, что лежу на кровати. Видно, Борис перенес.

— Он ушел? — с трудом спросила.

— Кто?

— Усхабти.

— Да ты бредишь. Это лихорадка. Надо бы к врачу, несмотря на риск.

— Все равно я здесь умру. Мне нужна операция.

— Так серьезно? Что у тебя болит? — он был до крайности взволнован.

— Ничего, кроме разрезанного живота.

— Ты цела вполне, Лида. Погляди сама, — он стянул с меня одеяло.

Я ощупала себя в смятенье. Все как обычно. Но мои воспоминания не могли меня так подвести. Я отвернулась к стене.

— Усхабти искал книгу, которую мы принесли из святилища. Собственно, это прибор неизвестного назначения. Не знаю, какими методами он пользовался, может, гипнозом, но я как будто раздвоилась. Я была с ним, когда в поисках своего сокровища он снес пол здания и отправил на тот свет тех, кто имел несчастье оказаться поблизости. И в то же время я валялась на полу, в крови и слизи… Кстати, какими судьбами оказался здесь ты?

— После нашей ссоры я еще долго бродил и злился, и спорил сам с собой. Потом решил переночевать в Лозове. Здесь живут мои знакомые. Зашел, но вместо хозяев нашел тебя.

Не готовит ли он вновь ловушку, подозрительно прикидывала я. Может быть, собирается сдать полиции, представив как главную злодейку и выговорив себе снисхождение? Во всяком случае, усхабти не креатура Бориса, и в его планах, как пролом, зияет присутствие иной воли. Я так устала, я так хотела остаться, наконец, одна, вне противостояния сил, равно враждебных или дружеских!

Борис вдруг хлопнул себя по лбу:

— Какие мы с тобой кретины! Эта книга и была частью механизма, обеспечивающего работу портала! Расшифровывать ее символы — все равно, что пытаться под микроскопом прочесть содержимое компакт-диска, вместо того, чтобы вставить в дисковод и включить проигрыватель!

— Зачем они явились в наш мир, Борис? Ты так хитроумен, так уверен, что все вертится вокруг твоих замыслов. Ты один стал причиной вторжения усхабти! Чего они хотят? Что ты знаешь об этом?

— Их функция в том имени, которое ты им дала. Усхабти призваны выполнять повеления богов в загробном мире, заменяя в этом умерших.

— Но здесь не загробный мир.

— Это зависит лишь от точки отсчета.

— Послушай, не морочь мне голову! Разве могут быть два мнения по поводу того, живые мы или мертвые?

Он расхохотался. Потом вдруг оборвал смех, насвистывая, прошелся по комнате:

— На одном из маленьких островков Индонезии аэрофотосъемка обнаружила заброшенные руины. Прибывшие археологи столкнулись с крупными прямоходящими рептилиями, по всей видимости, разумными. По инету энтузиасты раструбили о своей находке всему миру. Но когда на остров высадилась вторая, хорошо оснащенная группа, то обнаружила лишь останки своих коллег и ни следа каких-либо руин. Сообщение об этом мелькнуло буквально на днях.

Я подумала о Сатни, но допустить связь между ним и островом в Индонезии показалось совершенно абсурдным.

— Ты ничего не хочешь мне рассказать, Лидия? — продолжал между тем Борис. — Очень жаль, что мы не можем быть друг с другом искренни даже теперь, когда партия сыграна.

— О чем ты?

— Если здешний мир загробен, то по отношению к чему? И какова миссия разбуженных усхабти? Может быть, --">