Матильда Грин - Хранители

Матильда Грин Хранители

Часть 1

ГИЛБЕРТ

1

Гилберт Ван Столькен посмотрел на часы. Двадцать минут десятого. Рано. Остановившись перед дверью кафешки у старой часовни, куда Софи велела ему прийти, он увидел, что все три столика снаружи свободны и с облегчением уселся за один из них. Даже если к нему не подойдут, у него будет время для того, чтобы подышать утренним парижским воздухом, собраться с мыслями и настроиться. После их развода с Софи они ни разу не виделись, а ведь прошло уже больше года. Точнее, год и полтора месяца. Судорожно вдохнув свежий весенний воздух, Гилберт повернул голову и всмотрелся в стеклянную стену кафе. Внутри были люди, а его ноздри щекотал соблазнительный запах утреннего кофе и выпечки. Но сейчас его немного мутило то ли от волнения, то ли от раннего завтрака в отеле. Поэтому, когда к нему подошёл невысокий юноша с румяным лицом, Гилберт, кинув брезгливый взгляд на засаленную прядь светло-русых волос, выбившуюся из-под его бейсболки, попросил только эспрессо и бутылочку Перрье. Гарсон отправился за водой и кофе, и через несколько минут Гилберт был уже предоставлен самому себе. С тоской поглядывая на часы и взбалтывая время от времени содержимое зеленой бутылочки он бездумно наблюдал внутри толкотню шипящих пузырьков, понимая, что в его голове сейчас царит такой же хаос. Самые разные мысли беспорядочно метались в ней, ударялись о другие и лопались, прямо как эти пузырьки газа, чтобы их место мгновенно заняли новые. Уже осточертевшие мысли о ней, о них… Гилберт потер пальцами глаза, глядя на стоявшую на столике пепельницу и стараясь не думать о желании закурить. Накануне он долго не мог уснуть, ворочаясь в постели. Ему пришлось дважды принять горячий душ, чтобы наконец успокоиться и провалиться в тревожный сон. Но проснулся он все равно слишком рано. Он не хотел поддаваться слабости и сдерживался, чтобы не купить сигареты по дороге сюда. Если Софи увидит или догадается, что он курил, она также поймёт, как сильно он волнуется. Он и так выкуривал по сотне этих проклятых сигарет, когда бессонными ночами ожидал её возвращения домой. Скашивая глаза на тлеющий край никотиновой палочки, он понимал, что в данный момент тлеет и его душа, точно также съеживаясь в пламени его жгучей всепоглощающей ревности. Тогда он злобно тушил недокуренную сигарету, обжигая пальцы, нервно тёр слезящиеся от бессонницы глаза и толчками вдавливал в свои лёгкие свежий воздух из открытого окна. А она все не возвращалась.

Гилберт поморщился от этих воспоминаний: они всколыхнули былые страхи и ненависть, которую он в те моменты испытывал к Софи. Он ненавидел её также страстно, как и любил. Он боялся задать прямой вопрос, боялся этого её насмешливого взгляда, говорившего, что он окончательно свихнулся на почве ревности. Но еще больше, до противного холодка в паху, он боялся услышать утвердительный ответ. Пока между ними висела эта неопределённость, он мог надеяться, что всё выдумал сам, что она действительно задерживается в офисе и на деловых встречах с партнерами фирмы, как она там говорила….Но Гилберт знал тогда, что если его подозрения подтвердятся, он вынужден будет уйти. Никаких других вариантов он не допускал. Только встретившись с Роландом и рассказав обо всем, он признался ему, что вконец измучился и уже просто не знает, что ему делать. Тот, видя, в каком состоянии находится его друг, мудро советовал собраться с духом и задать Софи прямой вопрос. А если Гилберт находит это для себя невозможным, плюнуть на всё, успокоиться и жить дальше. В конце концов, говорил тогда Роланд, если это будет необходимо, тайное всегда станет явным. Если же нет, Гилберт только навредит себе (что он тогда, впрочем, и делал), но ничего толком не добьётся.

И, даже понимая, что друг совершенно прав, он не решался на откровенный разговор с женой. Каждый раз он малодушно выбирал страдать, не спать, курить, как сумасшедший, и вытворять ещё много такого, о чем теперь ему было стыдно вспоминать. Он даже обратился в контору, чтобы нанять слежку за ней. Но ему не хватило смелости даже на то, чтобы приехать на встречу. Пришлось звонить и врать, что ему самому удалось разобраться в вопросе и что помощь больше не нужна.

Он оглянулся, услышав приближающееся цоканье каблуков по мостовой. Молодая темноволосая женщина проскочила мимо него и нырнула в открытую дверь кофейни. До Гилберта донёсся аромат её духов, такой же дразняще --">