Лора Вульф - Людозвери (СИ)

истинным следаком, вот только характер имел желчный, саркастический, чтобы как-то компенсировать свои нерастраченные амбиции, правду- матку рубил он, витиевато приправляя язвительным юмором, невзирая на должности и звания. В отделе его держали только благодаря его высокому профессионализму и умению распутывать самые сложные дела. Выглядел Кац соответственно, как еврей- ювелир, без определенного возраста, из провинциального городка где-то в Малороссии. Рыжевато- пегие волосы, густо покрывавшие его череп, активно кучерявились на лбу, не хватало только длинных пейсов и кипы на макушке.

— Я готов, — стажер вскочил на ноги, упершись руками о край стола и с готовностью вглядываясь в небольшие, слегка раскосые глазки Каца,

Семен Наумович отошел на шаг назад и оглядел атлетически сложенного, высокого парня,

— Я не понимаю, почему вы, Олег не поступили на актерский факультет, или спортом, на худой конец не занялись? — он продолжал разглядывать парня, обладающего довольно приятной наружностью. — Или в этой области у вас тоже таланты не обнаружились?

— Я и не пытался, — еле слышно ответил стажер, уже громче добавив, — Я с детства мечтал стать следователем, у меня вообще-то, если что, не одной тройки в дипломе нет,

— Да? — усомнился Семен Наумович, в это время позвонил шофер, он доложил, что машина, для поездки в Белокаменный, готова.

— Захватите эту папку, — Кац указал на десяток файлов, скрепленных скоросшивателем, — по пути введу вас в курс дела.

— Анна Васильевна, — беспардонно просунулась вперед посетителей в дверь директорского кабинета, — Из следственного комитета, — испуганно объявила она внутрь комнаты и осталась стоять в дверном проеме, закрыв собой весь проход.

Кац с Олегом, не имея возможности проникнуть в кабинет, топтались на его пороге.

— Зинаида Николаевна, пропустите товарищей из органов, — директриса немного привстала, оторвавшись от кресла,

— Проходите, проходите, — охранница широко заулыбалась, приглашая посетителей.

— Кац Семен Наумович, представился следователь, протянув директору коррекционной школы-интерната удостоверение, — а это мой помощник Олег Четвертинский,

— Да, да, Кац, вы не ослышались, — Савелий Соломонович усаживался на стул, включая, как обычно при знакомстве дурачка, чтобы сбить с толка оппонента, — Если бы моя фамилия была Бастрыкин, я бы возглавлял следственный комитет, — добавил он.

— Что вы можете сказать по поводу гибели Милошенко Богдана 2009 года рождения?

— Так ведь, инвалид он с детства, — директриса взволнованно сглотнула, — Был, добавила она,

— И? — Семен Наумович вопросительно уставился на женщину,

— У него недоразвитость многих органов, врожденная, основной диагноз гидроцефалия, голова большая…, - она осеклась и взглянула на следователя,

— Пригласите вашего медицинского работника с личной картой мальчика,

— Варвара Пантелеймоновна, возьмите медкарту Милошенко и зайдите ко мне, — не успела директор выключить телефон, как дверь рывком отворилась и быстрым шагом вошла медсестра с документами в руках, она встала около стола, отчаянно хлопая ресницами из-под накрахмаленного колпака.

— Мобильно работаете, — Семен Наумович по достоинством оценил скорость ее появления, — Такое ощущение, мадам, что вы стояли под дверью,

Медичка активизировала взмахи ресницами, от чего ее колпак задвигался на темени,

— Здесь вся информация по ребенку, — она подошла к столу и выложила на стол медкарту,

— Присядьте, — Кац указал на стул рядом с собой, — Нас интересует все, что касается здоровья Милошенко Богдана 2019 года рождения,

— Ну, вот тут как бы все написано, — она пододвинула медкарту ближе к Савелию Соломоновичу,

— Документы мы изымем и так, а вы, потрудитесь осветить ситуацию, — металлическим голосом сказал Кац, моментально трансформировавшись из милого старичка еврея в хладнокровного сыщика.

Варвара Пантелеймоновна настороженно взглянула на директрису,

— Олег Константинович, — обратился Кац, к молча взирающему на все происходящее стажеру, — Не будем терять время, выпишите гражданке повестку с точной датой посещения следственного отдела, в качестве свидетеля, — он грозно прищурил свои бесцветные глазки, — а возможно и обвиняемой, — Семен Наумович с полнейшим безразличием воззрился на свои руки, --">