Том Грэм - Борстальские подонки

ТОМ ГРЭМ БОРСТАЛЬСКИЕ ПОДОНКИ

(Жизнь на Марсе - книга 3)

ГЛАВА 1 - ЕДЕМ-ЕДЕМ-ЕДЕМ

- Шеф?

- Что тебе, Тайлер?

- Ты так угробишь нас, Шеф.

Старший детектив-инспектор Джин Хант мчал по улице так, что казалось, его преследует сам дьявол. Он давил педаль в пол, заставляя "Кортину" с ракетным ревом нестись сквозь манчестерские вечерние улицы. Детектив-инспектор Сэм Тайлер вцепился в приборную доску, поскольку Хант швырнул машину в поворот до того лихо, что ее колеса оторвались от асфальта. Машина тяжело ухнула на подвеске, царапнув днищем по дороге и неожиданно распустив веер искр.

- Я мог бы еще угробить рессоры моей машинки, Сэмми, но мы-то с тобой в полной безопасности, прямо как дома, - прорычал Джин. - Пора бы уже прекращать волноваться, Тайлер, и научиться доверять Джин-Джини.

Шеф сунул в рот сигарету и снял обе руки с руля, чтобы раскурить ее. Потом выпустил Сэму в лицо длинную, густую и вонючую струю дыма.

- Не забивай ерундой свою прелестную головку, Тайлер, я довезу нас в целости и сохранности.

- Да ты ведешь машину, как ненормальный, Шеф. Не понимаю, куда ты гонишь.

- Для гонки и не должно быть повода. Я люблю гонять. Захлопни варежку и смотри в окошко, смелый маленький солдатик. Наблюдай, как несется мимо бренный мир.

Мир и в самом деле проносился мимо с ужасающей скоростью. Сэм разглядывал витрины магазинов, мелькающие за стеклом, названия, полные воспоминаний о его собственном детстве: "Woolworth’s", "Our Price records", "Wavy Line". Купаясь в слабом золотистом сиянии заходящего солнца, последние из вечерних покупателей двигались там и сям по центральной улице. Сэм мельком разглядел молодую мамочку, не старше двадцати, в ярко-красном пластиковом плаще, толкающую коляску с двойняшками. Сгорбленную старушку, терпеливо выжидающую на пешеходной зебре, ее морщинистое беззубое лицо высовывалось из-под шапочки из искусственного меха, похожей на гигантскую пуховку для пудреницы. Спешащего мимо нее усатого мужчину с длинными, до воротничка, волосами и тоненькими бачками, чьи бежевые брючки так плотно облепляли промежность, что воображению уже ничего не оставалось домысливать.

Теперь это мой мир, подумал Сэм, провожая взглядом ребенка в футболке с Донни Осмондом, мусолящего радужный леденец в форме ракеты. Это мой мир и это мои люди - хорошо это или нет.

Эти улицы, посетители магазинов, даже оранжевые отблески заходящего солнца казались ему куда более реальными, чем в мире, который он покинул. Две тысячи шестой начинал отступать вглубь его памяти - или, может, он просто все меньше был склонен задумываться о нем. Он все же мог с трудом припомнить свой участок Отдела уголовного розыска, с удобными офисными креслами, компьютерными терминалами, энергосберегающими настольными лампами, аккуратно смотанными проводами от зарядных устройств для мобильников и смартфонов. Но эти воспоминания казались ему холодными и неживыми. Он не испытывал ностальгии по миру тачскринов и смс-ок - хотя, время от времени, его пальцы тосковали по ощущениям от кнопок игровой приставки, вкусовые рецепторы - по острому привкусу суши, а легкие - по комфорту пабов с зонами для некурящих.

"Кортина" с ревом гнала вперед, разгоняя светом фар сгущающуюся вечернюю тьму. Под визг резины Джин едва не вписался в зад "Фольксвагену" с женщиной средних лет, зазевавшейся за рулем. "Кортина" влетела на тротуар, пронеслась мимо "Фольксвагена" и лихо выскочила обратно на дорогу.

- Кобылка сонная на немчуровском ведре с дерьмом! - взревел Хант. - Вот какого хрена понадобилось пускать за руль девок, скажи мне, Тайлер? Это неестественно. С тем же успехом можно выдавать права шимпанзе.

Сэм попытался отрешиться от захватывающего стиля вождения своего шефа, погрузившись вместо этого в свои мысли. Он снова задумался о том, как попал сюда, в 1973, в первый раз. Тот его уход из 2006 года не был добровольным и безболезненным. Все произошло так быстро! Он вспоминал, как это было - старший детектив-инспектор Тайлер из двадцать первого века сворачивает к обочине дороги под песню Дэвида Боуи, доносящуюся из mp3-плеера. Он помнил, как отворил дверь машины и выбрался наружу, чтобы вдохнуть свежего воздуха и собраться с мыслями. И вдруг, ни с того ни с сего, от страшного удара врезавшегося в него автомобиля его отбросило на дорогу, с треском сокрушив каждую кость его тела. Он лежал там, разбитый, --">