Елена Александровна Бушаева - Умама Везве

торчала одна голова.

Похоже, контузия случилась с ним совсем недавно. Огромные серые глаза на бескровном лице ничего не выражали. Он молча водил стриженой башкой на голоса, но, кажется, не понимал ни слова. Нос у него был разбит, а синева растекалась под оба глаза.

– Не знать, – Умама пожала плечами. – Прийти два дня, как вы уехать. Молчать. Плохо. Смотри, какой.

Брезент вдруг зашевелился, и из-под него раздался… детский лепет?!!

Глеб оторопел, а контуженный парень внезапно оскалился, сгорбился ещё больше и попытался зарыться в брезент ещё сильнее.

– Это что? – свистящим шёпотом переспросила Майя.

– Братик, – спокойно ответила Умама. – Братики.

Микайо уже вылетел из ангара, прочёсывая местность.

Алдар сканировал всё, до чего мог дотянуться сигнал.

Майя наставила оружие на контуженного и медленно наступала, глядя в ничего не выражающие огромные глаза.

– Умама! – страшным шёпотом пророкотал Глеб. – Какие, нахрен, братики?! Ты почему не доложила? А если за ними хвост? Ты понимаешь вообще, где мы находимся и зачем?!

– Понимаешь! – огрызнулась женщина и подбоченилась, прищурив глаза. – С кем говорить ты, забыл тоже?! Сказать – братики! Надо бросать? Убить маленький? Наш и так мало! А ну отойти! – рявкнула она на Майку. – Не пугать мальчик, little shit!

– Всё чисто! – доложил подбежавший Микайо.

– Подтвэрждаю, – кивнул Алдар. – Ныкого, кроме этых.

Глеб выдал пару непечатных слов и зыркнул на опустившую оружие Майю. Девушка спохватилась, но под грозным взглядом Умамы так и не решилась поднять его снова. Командир вздохнул. Умама, дочь чёрного континента, обладала какой-то гипнотической силой. В отряде часто шутили про вуду, благодаря которому разведчица и дожила до таких лет невредимой, пережив трёх мужей. Она была в два, а то и в три раза старше их всех. И каждый помнил мерный ритм её песен. Она пела, готовясь заступать в дозор. Пела, укачивая малышей. Пела, вытаскивая раненых из боя. Чёрная грозная женщина была раньше, чем все они. И они просто привыкли признавать её над собой.

– Там хотя бы один ребёнок или целый выводок у него?

Умама гневно вспыхнула и отвесила Глебу подзатыльник.

Алдар хихикнул и инстинктивно почесал шею. Тяжесть этой руки в отряде знали все.

Женщина между тем отодвинула Майку и присела на корточки рядом с контуженным. Погладила по разбитой голове, и Глебу померещилось в глазах того что-то трудновыразимое.

– Наверное, он сбежал с базы, когда на неё симбионты высадились, – прошептала Майя. – Сколько же он шёл?

– Недэлы двэ, – прикинул Алдар.

– Один выжир, – покачал головой Микайо. – Счастривчик.

– Два, – поправила Умама, осторожно и ласково раздвигая брезент. – Братик.

Толстый крепкий младенец был полной противоположностью худющего тощего скелета, который держал его на руках. Молочно-розовый, с голубыми венками, проступающими на нежной коже. Контуженный прижал его покрепче к себе и подтянул коленки к груди. Он, как и младенец, был совсем голый. И весь в синяках и шрамах.

– Твою… – ругнулся Глеб и намертво замолчал.

– Не бояться, – Умама снова погладила контуженного по голове и вопросительно протянула руки за младенцем. – Дать. Здесь свой.

Но парень вцепился в ребёнка и застыл.

– Защитник, – с гордостью сказала Умама. – Братик.

– Не очень-то они похожи, – засомневалась Майя.

– Братик, – отрезала Умама, заботливо кутая контуженного обратно в брезент. – Все мы брат.

– А его одежда где? – спросила девушка.

– Такой найти, – Умама развела руками. – Молчать, ничего не говорить.

– Не голый же он по пустыне две недели шёл, – недоумевала девушка, – И снаряга его где?

– Да какая разница, – не выдержал Глеб. – Парни, есть, что дать ему?

– Найдём, командыр, – кивнул Алдар.

– Вот и найди. Майка, твоя очередь готовить.

– Я проследить, – кивнула Умама.

Глеб бросил на неё страдальческий взгляд и жестом позвал Микайо.

– А мы пройдёмся, подышим.

– Пиздец, – прошептал Глеб, отойдя на достаточное расстояние. – Пиздец, бля.

– Тоже заметир? – понизив голос, участливо спросил Мик.

Командир яростно потёр лицо руками. Как тут не заметить.

Выросшие на войне с машинами дети учились быть полезными в меру сил. И Глеб, и Микайо, которых не пускали в бой, с восьми лет потрошили экзоскелеты, которые притаскивали бойцы. Разбирали на запчасти, отмывали от крови. И прекрасно знали, куда к телам симбионтов подводятся трубки. Как раз в --">