Станислав Сергеевич Бескаравайный - Исчерпание зависти (СИ)

  - Хороший на тебе панцирь!

  - Видно, не зря я его надел!

  Диалог викингов

  Начинали мёрзнуть пальцы.

  Это ничего. Всю ночь он, что ли, будет в подворотне стоять?

  Но рука уже залезла в карман, сжалась в кулак.

  Чёртов октябрь.

  Он подышал на пальцы, достал телефон и торопливо стал пролистывать окошки меню.

  Блокировка на фонаре - стоит. На двух камерах наблюдения - стоит. Управление бордюрной подсветкой - перехвачено.

  Можно спокойно ждать прохожего. И даже вспоминать прошлое.

  Пальцы забегали по панели, открывая новые и новые фотографии. Вот он на сцене. Хороший был год, "Спартака" в Краснодаре давали. Вот он в роли Красса - как тогда прыгалось...

  Но память в голове работала коварнее телефонных микросхем.

  Рентген каждую неделю. Теплые пуховые тапки в номерах, и никак иначе. Длиннейших список дел, которые нельзя, и короткий список блюд, которые можно. Недовольное шевеление губ, когда врачи требовали новых препаратов, а организм отказывался принимать таблетки.

  И вязкий страх - он бился в нем, как муха в меду - что его спишут, просто вычеркнут из списков на очередные гастроли. Потому как из провинции приедет молодой-перспективный-послушный-дешевый парень, и худрук поверит новичку за четверть часа выступления в тренажерном зале.

  Сволочи. Все сволочи.

  Теперь-то ясно, что так пугают всех балетных, из которых решили не делать настоящих звезд. Что это заговор. Корпоративная норма поведения. Держать в черном теле, кривить губы и постоянно угрожать.

  И как бы ты не говорил себе, что система так устроена, ты боялся.

  Он глубоко вздохнул, поднял лицо к кирпичному своду, свел вместе лопатки - это помогало.

  Стук подошв по камню.

  Он торопливо переключился на камеру беспилотника - точно. Прохожий. Идеальный кандидат - кругленький, не высокий, лет сорока. Как раз из таких.

  Ну ты торопись домой, торопись, - бывший танцор привалился к стене, поднял воротник.

  И точно - подошвы застучали бодрее - прохожий взял курс рядом с другой стеной подворотни, думая проскочить к дому, к свету, потому как тут фонари вырубились, и только лента у троту...

  Удар.

  Точно в солнечное сплетение - так чтобы человек выдохнуть не мог, и только повалился на землю.

  - Тварь, - балетный так и не научился материться, - Из-за таких всё...

  Удар, новый удар - человек на земле уже потерял сознание, но бывший танцор продолжал, только входя в раж.

  Исполнялась его мечта.

  Теперь он мог бить с ноги. В полную силу.

  *

  Подготовка к разговору с мэром - чертовски важная штука.

  Нельзя полагаться на видеоредакторы - вдруг притормозит сеть, и вот уже вокруг твоей головы темный контур, какие-то до ужаса и омерзения фальшивые артефакты-щели, и собеседник понимает, что ты даже студию в порядок привести не можешь. Хотя полный порядок в студии - хрустальная мечта. Уже который год руки не доходят.

  Художник тяжело вздохнул и продолжил застегивать рубашку перед зеркалом.

  Удалось только закуток вычистить, чтобы уютная камерная обстановка и на заднем фоне инсталляция с вороненым двигателем от "Запорожца". То есть не инсталляция, а динамическая скульптура - поршни двигались так медленно, что не отвлекали собеседников.

  Теперь галстук-шнурок, хороший пиджак, вот тот, темно-синий с искрой, со стоячим воротничком, и можно садиться в кресло, ожидать звонка.

  - Дарья зажгла на форуме строителей, до бана удалось закрепить ассоциативную связку с... - голос на ухо.

  Греча только отмахнулся, сейчас

--">