Пол Ди Филиппо - Рибофанк

перестали существовать. Протеины, нуклеиновые кислоты и углеводы пошли на изготовление коварных диких силикробов, наподобие тех мятежных мутантов, что появились пять страшных лет назад. То же случилось и со всей злополучной неорганикой региона, от поверхности земли и до неведомых глубин. Воцарилась изотропия. Абсолютная монокультура.

Плодовые деревья, кролик, змея, почва – все это теперь состояло из диких силикробов, все было лишь формой того, что поглотила Урбластема. Сходство полнейшее – если не изучать на молекулярном уровне. Пожелай, к примеру, Гринло сломать ветку у своего недавнего собеседника, она бы убедительно хрустнула, он бы увидел самый обычный излом и самый обычный сок.

Как удалось выяснить, Урбластема в целях маскировки сохраняла в морфических полях Шелдрейка сверхплотно упакованную информацию обо всем, что она поглотила. Если надо, воспроизведет любую свою жертву по имеющейся матрице. О таких способностях человек пока еще мог только мечтать.

Возможно, Гринло сумеет захватить кусок Урбластемы. Но позволит ли это воссоздать его подругу Стро-му – неизвестно. Пока он располагал только осторожными обещаниями кое-кого из своих высокопоставленных коллег по цеху. Одни утверждали, что будет достаточно заполучить здесь, в саду, любую частицу урбвещества. Другие полагали, что более подходящий для Гринло вариант – если Урбластема сформирует подобие его жены. Кому верить? Умнее всего, наверное, отломать, что под руку подвернется, и кинуться назад, под охрану Макро-Фагов.

Но защитный покров пока действовал нормально. Чем больше сведений соберет Гринло, тем больше пользы принесет обороняющимся. И к тому же ему так хочется увидеть Строму! Пусть даже не ее саму, а ее призрак.

Впрочем, в одном Урбластема была права. У Гринло ограниченные резервы. А значит, у него не так уж и много времени.

Гринло пошел быстрым шагом, и вскоре сад остался далеко позади. Его глазам открылось оживленное шоссе. Ползли, скакали, скользили транспортные средства, и все – в одном направлении, к окраине плекса, к резиденции Гринло, стоящей в окружении шикарных древобашен и ажурных конструкций.

Все – обман, все – подделка, на каждом шагу напоминал себе Гринло. Он поймал себя на неоэмоции под названием ВДНГ – влечение к недостижимому с примесью ностальгии и грусти – и резко погасил ее.

Вступив на дорогу, Гринло остановил двухместный багомобиль. Симпатяга водитель носил татун фирмы по обслуживанию телекосма.

– В чем проблема, полноправ? И почему на вас экоскафандр?

Гринло решил подыграть Урбластеме:

– Сейчас я этого объяснить не могу. Можно прокатиться?

Крипточеловек, слепленный из урбвещества, очень правдоподобно поколебался, но все же согласился:

– О чем разговор? Забирайтесь.

Гринло залез на пассажирское сиденье, и багомобиль тронулся, пропустив слева грузокраулер.

Всю поездку, занявшую меньше времени, чем пешее путешествие, Гринло молчал. Надо было беречь ресурс, да и водитель не стремился завязать беседу.

Может быть, Урбластема играет с Гринло? Ей ведь несложно одолеть пришельца, достаточно обездвижить, а для этого можно придумать сотню способов. Рано или поздно он или задохнется, или будет вынужден раскрыться. А может, Урбластема (чьих замыслов не ведает никто) так увлеклась подражанием, что на появление оригинала – Гринло – в своем мире копий уже не реагирует?

Если бы знать наверняка…

Гринло откинулся на спинку сиденья.

Наконец они прибыли на место, на границу принадлежавшего Гринло участка.

Гринло повернулся к водителю:

– Если я сейчас пробью тебе грудь, и схвачу за сердце, и раздавлю его в урбкашу, ты умрешь в страшных муках. И это будет очень правдоподобно. Но что ты почувствуешь на самом деле?

Урбластема не попалась на уловку, крипточеловек не вышел из образа.

– Прочь! – в ужасе вскричал он. – Сейчас же посылаю сигнал девять-один-один!

Гринло сошел на дорогу. Он шагал по безлюдным, как и положено в этот час, улицам, мимо урбдетей, которые играли на урблужайках, а за ними присматривали урбняньки. Последний поворот, и перед Гринло – его дом. Он плакал, но псевдокожа впитывала слезы.

Гринло вошел. Строма лежала на диванчике-обниманчике, и никакая одежда не скрывала ее роскошную шкуру. Руки томно потянулись к нему, соски возбужденно завились.

– Я так надеялась, что ты вернешься!

Ее голос, точно нож, вошел в сердце Гринло. Пора положить конец этой опасной --">