Виталий Владимирович Сертаков - Избранные произведения. Том I

славу лучшего бойца Бирки.

— Мы сбросим в Хедебю тяжести, — хитро подмигнул Свейн. — А самое дорогое, усладу женщин, я отвезу на север, в норвежские фюльки. Э-ге-ге, смотри-ка!..

Гораздо мористее, в три румба к ветру, скользил длинный желтый корабль с оленьей головой на мачте. Помимо привычного квадратного паруса, на носу трепетал косой стаксель, разрисованный незнакомыми рунами.

— Похоже, эсты! — Лишний Зуб сплюнул за борт. Свейн на всякий случай натянул свой знаменитый шлем, принесший его хозяину столь горделивое прозвище. Поверх железного острия, перенятого местными модниками от киевских рубак, на шлем была насажена голова крупного волка с распахнутой пастью, а в глаза зверя искусный мастер вставил куски «солнечного камня».

— Ага, гляди, эти трусы удирают, — захохотали торговцы, сами вчерашние викинги. — Они никогда не нападают без преимущества хотя бы втрое! Ну что, Свейн, ты попотчуешь нас своей золотой оленихой?

С этой оленихой получилась смешная история. На самом деле золотыми у хромоножки были только рога. Волчья Пасть прикупил пугливую большеглазую матку у словенов на обратном пути, когда суда уже протащили по поволоке между Днепром и Ловатью. Какие-то дремучие мужики собирались резать хромоножку потому, что она свернула копыто, а тащить ее до жертвенного дуба им было лень. А кто-то еще посмеялся, выкрасил рожки под золото. Свейн купил олениху за смешную цену — снял с шейной гривны пять серебряных монеток с профилем византийского кесаря. Слуги затолкали робкую олениху под палубу драккара, вместе с гогочущими гусями и кроликами.

— Вот уж точно! Полакомимся свежим мясом! — Свейн набрал в грудь побольше воздуха, чтобы отдать команду своим людям, но так и застыл с открытым ртом. — Это еще что? — спросил он.

— Что там? Что такое? — Руки дружинников привычно потянулись к оружию. Они хоть и возвращались с мирного промысла, но в любой миг были готовы вступить в бой.

— Да вон там, — глава купеческого фелага уверенно ткнул пальцем в пенную круговерть. — Похоже на щит… Клянусь веслом Ньерда, там ребенок! Эй, вы, а ну, не трогайте олениху! Лодку туда, живо! Хочу посмотреть!

— Добрый ли это знак? — спрашивали матросы у старого Бьерна, который слыл в экипаже удачливым предсказателем. Но седой Бьерн только хмурился и чесал в бороде.

— Глядите, он так ухватился за щит, что пальцы не разжать, — Свейн с изумлением обнаружил, что ребенок жив, хотя горькая вода порой захлестывала его с головой. На крошечном посиневшем тельце кровоточили следы от птичьих клювов. Двое гребцов поднялись в лодке, через планшир передали находку вождю:

— Хозяин, его уже жрали чайки.

— Это мальчишка, на нем обрывки тряпок!

— Ему не больше года, самое время сосать мамку, а он даже не пищит!

— Свейн, зачем он тебе? — тихо спросил старый Бьерн, когда малыша вместе со щитом подняли на палубу. — Раз его швырнули в море, значит, он был лишним ртом. К тому же это не свей, он не из финнов и точно не из норвежцев. Смотри, кожа темная и волосы темные! А глаза, как у настоящего волчонка!

— Но он не похож: и на венда…

— Действительно, почему он не орет? — вслух задумался херсир. — Тебе не кажется, Бьерн, что это удивительное знамение? Вдруг это сам Один подает мне добрый знак, посылая этого голыша? Ведь он должен был давно утонуть…

— Отец Павших часто посылает знаки своим верным воинам, — важно кивнул Бьерн.

— Похоже, его тащило волнами пару дней, — предположил один из матросов. — Он совсем ослаб, но не разжал рук, вот так чудо!

— У него всего четыре зуба, — авторитетно заявил кормчий «Белого быка». — Хозяин, если ты хочешь вырастить из него хорошего раба, ему надо найти кормящую женщину. Или он скоро сдохнет, он весь почернел…

— Эй, Свейн, посмотри, что у него на темечке!

— Клянусь морским дьяволом, похоже на волчью лапу, — крякнул старый Бьерн. — Волосенки не растут на самой макушке!

— Глядите, у него на шее коготь…

— Чей это коготь? Уж точно не волк и не медведь…

— Чародей? Посланец бездны?..

— Там что-то написано. Эй, Ульме, ты один умеешь читать.

— Я не понимаю, это не руны, — смутился Лишний Зуб. — А коготь… Сдается мне, когда-то я видел похожий на шее одного трелли, он был из Смоленска. Говорят, что в Гардаре раньше водились такие твари. Наполовину птицы, наполовину зеленые ящеры. Словены называли их --">