Николай Николаевич Новиков - Похоже, он попал

Я счастлив. Правда. После стольких недель сраных Приказов, которые, не буду скрывать, всё ещё выглядят невероятно, получить в пользование обычную, зависящую только от тебя силу, это… что-то освежающе-приятное.

Подумать только — двигать предметы лишь простой мыслью…

Ашалеть, ашалеть.

Правда из этого вытекает другая проблема — если много думать, то мозг начинает уставать. Думать в принципе противопоказано, а так много как я — тем более. Но в целом… это всё, да. Больше ограничений я не почувствовал.

— З-здравствуйте, господин. Простите, что убежала. Больше такого не повторится, — в палату вернулась та самая молодая японочка, которая встречала меня после пробуждения.

С того момента моё зрение полностью пришло в норму, и я смог её осмотреть.

Милая. На самом деле, больше на метиску похожа. Черноволосая. С внушительной грудью. В костюме медсестры, но красного цвета и выполненным по японским мотивам. Классика.

Куда больше меня привлекало другое.

Тут и там у неё виднелись чешуйки, ногти были необычайно длинны, а зрачки и вовсе вертикальные! Ещё она не моргала и странно водила лицом, будто воздух на вкус пробовала.

Да ну не угорайте. Да ты хонишь.

Это что…

Змеедевочка? Ящеродевочка?

«Oh my god…»

Ой, просто песня. Просто сказка. А ведь говорили же, здесь монстрофицируют людей. И про желающих меня девочек говорили…

И это тело не получало разрядки несколько тысяч лет…

И делать я могу что угодно…

— Можешь, пожалуйста, принести одежду? Любую, — попросил я стоящую в углу и пялящуюся на меня ящеродевочку.

— Зачем?

— Э-э… потому что я голый?

— А… ой. Да, с-сейчас! — она убежала.

В присутствии меня у неё явно мысли теряются.

Интересно, а если её в холодильник засунуть, она уснёт?.. А зимой чаще спит?..

А яйца откладывает?

— Вот, — она вернулась.

Я улыбнулся, поблагодарил, и очень аккуратно надел футболку.

— Это…, - ящерка явно нервничала, — Господин Вортекс…

— Да?..

— Не подумайте ничего такого… это вовсе не потому что я очень хочу… но… ну… можно ваш автограф?! — едва не заорала она под конец, поклонилась и протянула мне книжку «Легенда о Вортексе».

— Э?

— П-пожалуйста!

А я ведь позабыл, что для японцев я как Сунь Укун для китайцев. Национальное сокровище. Герой.

И вот, я оказываюсь реальным. Сижу, что-то мучу, да и ещё далеко не старый урод.

Теперь понятно, почему она на меня так пялилась.

«Интересно, а как ящерицы спарива…»

Так, хватит. Не туда пошёл, парень. Возвращайся.

— Да, конечно, — я улыбнулся, взял протянутый карандаш и накарябал что-то общее между именем Вортекс, Росс, писюном и жопой.

— Вау… какая классная подпись. Вы и вправду основоположник каллиграфии…, - она восхищалась каждым моим вздохом.

— Да, я тоже своего рода каллиграф.

Она стеснительно улыбнулась моему взгляду и опустила глаза.

Девушка сжала книжку и начала немного покачивать дрожащими руками. Я не обратил на это внимания. Поначалу. Но когда она незаметно подошла поближе и начала покачивать бёдрами, когда я почувствовал странный сладкий аромат, я вдруг вспомнил основы зоологии.

Если она ящерица, а не змея, то покачивания передними лапками и основанием хвоста — признак сексуального влечения и готовности к спариванию.

А ящерицы… ну… не самые умные.

Они ведь не умеют сдерживаться.

— Можно я оденусь? — я вывел её из транса.

— А? — она проморгалась.

— Мне штаны надо надеть. Можете выйти?

Она громко выдохнула через нос, перевела взгляд широких вертикальных зрачков на мои ноги, — уверен, что на конкретное место, — ещё раз засопела, посмотрела мне в глаза и, сжав книжку и поджав губы, кивнула и быстро покинула палату.

«Я не хочу быть озабоченным…», — я посмотрел вдаль, на своё прекрасно будущее, — «Я хочу быть счастливым…»

Быстро скидываю одеяло, натягиваю штаны, спускаюсь с кровати.

Первое, что ощутил — слабость. Ну, это закономерно, я ведь не двигался где-то… м-м-м… несколько тысяч лет. Удивительно, что вообще могу ходить.

Кое-как доковыляв до ванной, я закрылся, — подальше от похотливых гекконов, — включил воду и посмотрел в зеркало.

Да уж…

Мне уже сообщили, что я в теле Вортекса — того самого Бога-Созидателя, которого бережно хранили в главном храме Сёгуната. И если это правда, то неудивительно, почему японцы вообще мной заинтересовались.