Антон Бердников - Монетчик

этим людям смелости, поэтому сегодня они были готовы рискнуть своими жизнями. Высокий бородатый воин Гленнарда заметив, что некоторые из селян вооружены, что–то тихо сказал стоящему рядом с ним лучнику. Тот лишь рассмеялся да пожал плечами.

Но Дарлана не волновали наемники. Их словно скрыл взявшийся из ниоткуда туман. Его взор стремился только к одному человеку. Гленнарду. Старый друг стоял у противоположного края площади, сложив руки чуть пониже груди. Одежда в грязи, шикарные усы покрыты дорожной пылью. Лицо висельника, лицо, которое пугало не раз пугало впечатлительных детей, выглядело отрешенным. Но монетчик знал, что за этой отталкивающей внешностью скрывался честный человек, могучий воин, превосходный командир, верный слуга и прекрасный друг.

Когда Дарлан приехал в Фаргенете каждый из людей барона Залина смотрел на него, словно он не человек, а некое сверхъестественное существо. Одни искренне восхищались, что рядом с ними отныне будет мастер Монетного двора, вторые чуть ли не с придыханием ловили каждое его движение или слово, пытались заслужить его расположение, откровенно заискивая. Остальные же либо завидовали, что им не дано обрести его способности, и потому не скрывали презрения, либо просто избегали его, потому что боялись. Лишь Гленнард отнесся к Дарлану так, будто бы он был всего–навсего очередным воином, только что поступившим на службу. Наверное, это и стало причиной их крепкой дружбы, продлившейся много лет. Дарлан почувствовал облегчение, когда понял, что хоть кто–то считает его равным, а не преклоняет колени или воротит нос.

Гленнард двинулся к монетчику навстречу своим размашистым шагом. Меча он не обнажил, приказов наемникам не отдал. Он хотел говорить, а это не самый плохой знак. Илиан и Таннет остановились, пропуская Дарлан вперед.

Они встретились лицом к лицу в центре площади. Два друга, по насмешке судьбы ставших врагами. Колючие глаза Гленнарда внимательно изучали монетчика.

— Ты нашел меня, — печально произнес Дарлан.

— Нашел. И не скажу, что это просто — искать мастера Монетного двора. Почти полгода потратил. Пересек кучу королевств и княжеств, спал под открытым небом. Можешь, кстати, поблагодарить своего приятеля иллюзиониста за мое долгое путешествие. Если бы он не направил нас по ложному следу, я бы нашел тебя быстрее.

— Как переменчива жизнь, ты не считаешь? Раньше мы бы обнялись или хотя бы пожали руки при встрече, теперь ты буравишь меня взглядом, как заклятого врага.

— Дарлан, пожалуйста, не играй со мной, не дави на больное. Ты в курсе, что это все из–за того, что ты натворил. Ты, мой близкий друг. — Гленнард сжал челюсти, словно сдерживая рвущийся наружу крик.

— Тогда, в честь нашей было дружбы, я прошу тебя и твоих людей не начинать драку здесь. Жители добры ко мне, поэтому, несмотря на отсутствие опыта, вступятся в бой за меня, а я не желаю, чтобы кто–то из них пострадал. Это добрые люди. На это я могу рассчитывать?

— Можешь, даю слово. Отъедем ближе к горам.

— А еще лучше, Гленнард, — тихо, но твердо произнес монетчик, — забирай наемников и уезжай. Это их работа, рисковать жизнью за деньги, но даже их я не хочу убивать.

— Поверь, они очень хороши. Ветераны нескольких войн, умелые ребята, не скидывай их со счета. Да, я не сомневаюсь, что кто–то из них падет, но другие справятся с тобой.

— Всевышние боги, Гленнард, не глупи! Бросьте все, заплати им остаток, а сам возвращайся к барону, расскажи, что я перебил наемников, тебя пощадил и отпустил. Думаю, он все трезво оценит и не будет срывать на тебе злость. Я слишком хорошо тебя знаю, ты же не станешь стоять в стороне, когда прольется кровь, а я меньше всего настроен потерять еще одного друга. Их у меня не так много.

— Демонова тьма, Дарлан! Скажи, ты, правда, сделал это? — спросил его Гленнард, резко схватив за грудки. — Я требую честного ответа.

— Я не делал ничего, чего бы не хотела сама Аладея. Мне казалось, что за время нашей дружбы ты тоже весьма хорошо узнал меня. Неужели ты действительно решил, что я на такое способен? Способен изнасиловать ту, которую с детства оберегал? Неужели ты усомнился во мне?

— Нет, Дарлан.

— Что? — опешил монетчик. Он ожидал услышать все, что угодно, но ушам своим не поверил. — Повтори!

— Будь я проклят, если когда–нибудь усомнюсь в тебе. Я ни на один миг не думал, что ты мог изнасиловать дочку Валина.

— Тогда почему ты здесь? — Дарлан растерялся, по правде, он уже вообще не --">