Егор Аянский - Вне системы

Торговец поднес руку к одному из скоплений звезд и на глазах антиквара Вселенная стала увеличиваться, а выбранная галактика приближаться, пока все пространство не заняла одна единственная планета, похожая на его родную, но с другими очертаниями материков.

— Планета Це-А-Ора, как называют ее местные жители, представители человекоподобной расы. Расстояние от Земли шестнадцать миллионов световых лет, по вашей системе измерения. Я покажу тебе ее историю, и не только.

Перед глазами Векслера один за одним сменялись миры и их скопления. Он видел немыслимые города и странную технику; видел как гибли и возрождались цивилизации; видел к чему приводит бездумная политика властителей. Неизменно было лишь одно: только жесткие меры и контроль обеспечивали дальнейшее процветание.

— Что скажешь, Саймон Векслер?

— Везде, где наступило благополучие и развитие, сначала был полностью уничтожен существующий порядок. Почему?

— Потому что раса людей по своей природе нестабильна. Вами правят неразумные желания и эмоции, но не учитываются последствия. Не существует мягких мер. Рано, или поздно найдется тот, чьи мысли приведут к нарушению равновесия любой системы, и она даст трещину. Лишь полный контроль гарантирует желаемый результат. И ваши правители уже поняли это. К сожалению, поздно. Принятые в начале двадцатых годов этого века меры не привели к желаемому результату. Только ты можешь все изменить.

— Но какой ценой!

— Тебе решать. Но ты знаешь, что я не уйду из твоего мира с пустыми руками. Таковы правила. Ты должен сделать выбор, Саймон Векслер. Сейчас.

— Це-Ао… — старик запнулся.

— Це-А-Ора. — подсказал Торговец.

— Почему ты показал ее первой?

— Потому что для твоего мира это оптимальное решение. Та планета находилась на стадии развития идентичной вашей и успешно перешла на новый уровень бытия. Кроме того, это единственный вариант, что тебе доступен по цене. Я знаю, о чем говорю, и не меньше тебя заинтересован в успешной сделке.

— Озвучь цену.

— Это против правил, Саймон Векслер. Сначала ты должен дать ответ.

— Я… — слова на секунду застыли внутри горла антиквара, отчего синтезатор его голоса надрывно зажужжал. — Я согласен!

Незнакомец прикрыл глаза на секунду, а затем произнес:

— Идеальный мир и власть над ним; вечная молодость и бессмертие, условное. Ты принял решение, Саймон Векслер. Сделка обойдется тебе в сорок один красный алмаз. Камни не должны иметь размер меньше ноля целых, шести десятых карата. Чистые. Надеюсь мне не стоит говорить, что если я обнаружу в них хоть один атом марганца, договор аннулируется? Последствия его отмены тебе очень не понравятся, Саймон Векслер. Ты отработаешь мой визит в одиночку за весь свой мир, и лучше тебе не знать, как это произойдет.

— Это невозможно! На Земле добыто чуть больше пятидесяти подобных камней, — в глазах старика появился неподдельный страх. — Предложи альтернативы! Я могу дать тебе намного больше, назови долларовый эквивалент!

— Это возможно, Саймон Векслер, — тон незнакомца не изменился ни на йоту, — Торговец никогда не назовет цену, которую нельзя оплатить ресурсами посещаемого им мира. Ты единственный, кто знает местонахождение большей части добытых камней. Все по-честному. У тебя двадцать два дня земных дня. Надеюсь, что это поможет тебе действовать быстрее.

Странный визитер вынул из чемодана три небольших пробирки с зеленоватой жидкостью и положил их на стол.

— Что это? — проскрежетал напуганный Векслер.

— Это — Альфа, — он указал на левую пробирку. — Это — Бета, а это — Омега. На моем языке они имеют другое название, но тебе так будет понятнее. Не перепутай их, Саймон Векслер.

— А остальные?

— Остальные ты сделаешь сам, благо на вашей планете для этого есть все технологии. Только Альфа конечна и бесценна. Бета — это высшая производная Омеги, ты тоже можешь ее получить самостоятельно и в неограниченных количествах, но я решил, что она поможет тебе убедить друзей, а потому дал готовый образец.

— Мне нужны остальные!

— Ты хочешь, чтобы я увеличил цену, Саймон Векслер? — Торговец пронзительным взглядом уставился в глаза старого антиквара.

— Н-нет… — пролепетал напуганный старик.