Макс Аллан Коллинз - Мумия. Возвращение

Пока верховный жрец шел к дяде и племяннику, в пещеру ворвались Анк-су-намун и преследовавшая ее Эвелин, но, увидев жуткое чудовище, неистово мечущееся по пещере, обе застыли как вкопанные, забыв о смертельной вражде. Царь Скорпионов, клацая огромными клешнями и размахивая хвостом, никак не мог добраться до ловкого и юркого Рика. Чудовище разбивало вдребезги колонны и пьедесталы, пробивало в стенах огромные дыры, но О’Коннелл по-прежнему оставался неуязвимым, хотя две половины трупа Хафиса с разлившейся вокруг лужей крови и выпущенными внутренностями наглядно демонстрировали возможности монстра. 

Анк-су-намун (или она от страха снова стала Милой?) боязливо прикрыла лицо ладонью, сквозь пальцы продолжая следить за неравной схваткой. Наконец Царю Скорпионов удалось задеть Рика хвостом, и американец, завертевшись в воздухе, снова врезался в стену. Безвольно раскинув руки и ноги, О’Коннелл сполз по стене на пол.

– Ри-и-ик! – звонко раскатился под сводами отчаянный крик Эвелин.

Ее голос произвел на О’Коннелла эффект разорвавшейся бомбы. Он вскочил на ноги и увидел по ту сторону провала любимую жену – живую и невредимую. Никогда еще Ричард О’Коннелл не чувствовал себя таким счастливым.

Смеясь и еле сдерживая слезы, он прокричал в ответ:

– Эви! Забирай Алекса, и немедленно уходите отсюда!

Стоило Рику ненадолго отвлечься, как последовал новый удар хвоста. На этот раз жало попало между широко расставленными ногами американца, пропахав в каменном полу глубокую борозду.

Отскочив в сторону, Рик едва не споткнулся об оброненный ранее трезубец. Крепко стиснув оружие, О’Коннелл решительно готовился встретить противника. Ярость отчаяния, вызванная смертью жены, сменилась прежним хладнокровием и уверенностью. Эвелин жива!

И он, Рик О’Коннелл, обязан сделать все, что в его силах, чтобы так было и впредь.

– Джонатан, черт тебя побери! – закричал он. – Ты долго еще будешь копаться с этой штукой?

Рик изо всех сил запустил трезубец в Царя Скорпионов, целясь в его торс. Но отвратительная тварь оказалась проворнее: она отступила назад, и трезубец отскочил, ударившись о непроницаемый хитин клешни.

Имхотеп уже преодолел провал и подкрадывался к Джонатану и Алексу. Те, путаясь в иератических знаках, вертели жезл так и сяк, надавливая на все выпуклости.

Мумии осталось преодолеть последние двадцать футов, когда у Джонатана дела, наконец, пошли на лад. Он повернул нижнюю часть жезла, торец открылся, и оттуда высунулось острое жало. Алекс ухватился за кончик, потянул и вытащил из корпуса телескопическое лезвие копья длиной около четырех футов. С громким щелчком угрожающее острие зафиксировалось в длинной рукоятке.

Имхотеп подобрался уже совсем близко к Джонатану и Алексу, когда дядя обратился к племяннику:

– Дай-ка эту штуку сюда. Это дело мужчины.

Хорошенько прицелившись, Карнахэн метнул копье мимо мумии прямо в чудовище.

В ужасе, оттого что все его мечты и надежды рушатся, Имхотеп отшвырнул Джонатана в сторону и издал отчаянный вопль:

– На-а-ай!

Царь Скорпионов совершил на месте стремительный пируэт и отбил хвостом смертоносное оружие. Ударившись о жало на хвосте, копье полетело по пещере, вращаясь, словно пропеллер.

О’Коннелл взвился в воздух и в немыслимом прыжке перехватил копье. Вскочив на ноги, он, как чемпион-легкоатлет, широко размахнулся и бросил смертоносное оружие, целясь в человеческую плоть Царя Скорпионов.

Острое, как игла, копье пробило грудь чудовища, пронзив сердце. Царь Скорпионов пошатнулся, и из его горла вырвался пронзительный крик. В нем странным образом смешались удивление, боль и ярость. Этот крик одновременно напоминал и звериное рычание, и человеческий стон.

Позабыв об Алексе и Джонатане, мумия перепрыгнула через трещину и бросилась вперед с отчаянным воплем: «На-а-а-й!» Правда, Имхотеп и сам уже понимал, что поздно что-либо предпринимать...

Царь Скорпионов, пьяно пошатываясь на своих многочисленных лапах, с тоской и угрозой смотрел на О’Коннелла. Из его груди по-прежнему рвался крик, и, если бы сейчас чудовище не умирало, его можно было принять за боевой клич.