Роман Владимирович Куликов - Игры ушедших

Роман Куликов Игры ушедших

«…и увидели они звезду,

и указала она им путь…»

Пролог

Для Станислава Ковалькова это была первая настоящая высадка, поэтому он нервничал. Его руки постоянно оглаживали закрепленный в упорах сдвоенный штурм-пулемет — штатное оружие «тяжеловесов», во рту пересохло, живот сводило, а по позвоночнику стекала холодная струйка пота. Место Станислава было крайним от выходного люка — он и Франц Зердинг, его напарник, должны первыми спуститься по сходням, когда бот приземлится.

Станислав посмотрел на массивную рифленую плиту, представил, что может поджидать его, когда она откроется, и заволновался еще больше. «Тяжеловесам» всегда доставалось. Такова была их работа — первыми встретить врага и либо подавить его огнем мощных пулеметов, либо загородить грудью пехотинцев, облаченных в более легкую броню. Поморщившись, Станислав отвернулся и посмотрел в другую сторону, на товарищей, расположившихся вдоль бортов: двадцать пять пехотинцев, три «тяжеловеса» и сержант, который сейчас увлеченно что-то рисовал на плечевом сегменте брони баллончиком с белой краской. Это их он должен будет прикрывать и защищать, и, если понадобится, ценой своей жизни. Станислав был готов к смерти, а то, что в животе крутило и в пот бросало, — так то не страх, а просто нервы.

Десантный бот слегка потряхивало. Нескончаемо долго тянулись минуты ожидания. Наконец за бортом, резанув по нервам, надрывно застонала джамп-установка. Значит, корабли начали готовиться к выходу из ПТ-пространства. Выход займет несколько минут, потом бот отстрелят от грузовика, прыжок с орбиты на поверхность займет мгновение — и начнется веселье.

— Эй, Стэн! — прозвучал в наушнике голос Франца. — Минут десять осталось. Хочешь сказать что-нибудь напоследок?

— Да пошел ты, Федя, — беззлобно отозвался Станислав. — Сейчас бы выпить чего-нибудь холодного.

— А может, тебе еще и девочку позвать?… — Франц наклонился вперед и посмотрел в глубь бота. — Эй, Дженни! Стэн хочет тебя, зайка! Уважь человека!

— А я думала, у него есть ты, — парировала Дженни. — Вам что, ребята, ваших пушек уже не хватает?

Десантники дружно загоготали.

Сержант поднялся, на плече у него красовалась надпись «Я дарю вечную жизнь», и он явно горел желанием всем продемонстрировать свой девиз.

— Ты чего язык распустил, Франц? — Сержант прошелся по боту и добавил сердито: — Смеяться перед высадкой — не к добру!

— Простите, сержант.

— Ладно, хватит паясничать. Всем приготовиться! Десантники поднялись со своих мест.

— Конечно, хватит! — проворчал вполголоса Франц, вставая и высвобождая оружие из креплений. — Мы все уже прочитали надпись на вашем плече, можно и к делу приступать.

— Напоминаю, — сержант занял свое место, — как только приземлимся — выгружаемся, не затягиваем. «Тяжеловесы», внимательнее! Где нас высадят — неизвестно, нам обещали только твердую поверхность под ногами. Поэтому, какая встреча нас ждет, не предскажет даже Нострадамус.

Станислав подключил к броне шунт интеллектуального наведения оружия, и тут загорелись сигнальные огни. В груди у него похолодело.

Потом сердце на миг замерло, сбилось с ритма, и после секунды длиной в вечность снова ударило, продолжив свою обычную работу: выход из пространства Пяточкина-Талова был завершен.

Еще несколько минут ушло на стабилизацию корабля, а затем всё накрыли вой сирен и дикое ощущение проваливающегося вниз пола. Механизмы отстрелили бот…

Скрипучее завывание джамп-установки стало еще громче и противнее. Станислав затаил дыхание и подобрался. До приземления остались считанные секунды.

Ударом обрушилась оглушающая тишина прыжка. Ни шума помех в наушниках, ни мягкого жужжания сервоприводов брони, ни клацанья металла, ни даже собственного дыхания или биения пульса. Хотелось вопить, чтобы услышать хотя бы свой голос.

Казалось, тишина никогда не закончится, но Станислав знал, что это не так: десантников прогоняли через прыжки на тренировках — надо только подождать, и звуки появятся. Так и произошло. Затихающий вой джамп-установки, слившись с жужжанием опускающегося люка, заполнил глухую пустоту. Бот замер на поверхности планеты, и внутрь ворвались яркие лучи дневного света.

«Тяжеловесы» напряглись, приготовившись к броску. У Станислава в правой части тактического экрана, встроенного в шлем, отображалась уменьшенная картинка с --">